3 ноября: Ходорковский – Путин
В московском метро не принято обсуждать то, что происходит в стране. Люди в подземку спускаются очень разные: можно невзначай обидеть кого-то и нарваться на крупные неприятности. Но газеты, те статьи, которые в этот день читали в метро москвичи и гости столицы, говорили сами за себя.
Народ интересовали две новости минувшего дня: смерть Черномырдина и последнее слово Ходорковского в Хамовническом суде.
Чуть позже, анализируя события первой недели ноября, я пришла к парадоксальному выводу. Как ни цинично это звучит, единственным объединившим россиян событием стало в этот период, пожалуй, только прощание с бывшим российским премьером, бывшим послом на Украине Виктором Степановичем Черномырдиным. Потому что подавляющее большинство жителей России кончина этого человека, который, без всякого сомнения, любил свою Родину, искренне желал ей блага, очень огорчила.
Второе событие россияне, наверное, оценивали по-разному. На меня, например, заключительная речь Михаила Ходорковского, подводящая итоги не только второму процессу по делу «Юкоса», но и определённому – путинскому – этапу в жизни России, произвела сильное впечатление. Пока даже не знаю, как его (это впечатление) оценить. Несомненно, одно: у подсудимого Ходорковского было время подумать (семь лет за решёткой), и он этого времени зря не терял. Блестящая речь накануне вынесения ему, конечно же, обвинительного (какого ж ещё, если он перешёл дорогу несравненному Владимиру Владимировичу?) приговора заставила общество вспомнить понятия «честь», «достоинство», «идея», «свобода». Хотя… кто у нас, в Артёмовском, слышал или читал то, что говорил в Москве 2 ноября 2010 года обвиняемый по второму разу за одну и ту же сомнительную провинность Михаил Ходорковский? Да единицы! Его выступление не показал ни один центральный канал!
Поймите, не было у меня никогда особо тёплого отношения к какому бы то ни было олигарху. Но с того самого дня, как посадили Ходорковского и Лебедева, есть желание понять: отчего ж так избирательно? Отчего Абрамовича – в губернаторы, Вексельберга – в советники, даже Березовского – в весьма уютное изгнание, а вот этих двух – в тюрьму?
«Я совсем не идеальный человек, но я — человек идеи. Мне, как и любому, тяжело жить в тюрьме и не хочется здесь умереть.
Но если потребуется — у меня не будет колебаний. Моя Вера стоит моей жизни. Думаю, я это доказал.
А Ваша, уважаемые господа оппоненты? Во что Вы верите? В правоту начальства? В деньги? В безнаказанность «системы»?»
Вот уж не думала, что когда-либо скажу это. Читайте Ходорковского, граждане. У этого олигарха было время подумать.
4 ноября: националисты и другие – Фетисов
Мы не успели выйти из метро, как «праздник» начался. Длинный подземный переход в самом центре города, на Тверской, был столь же многолюден, как обычно. А вот звуковое сопровождение отличалось от обычного подземного многоголосья. Над идущей толпой неслись истошные вопли: «Давай, у..й отсюда! Россия – для русских, Москва – для москвичей». Ну и т.д., и т.п. – про евреев, мусульман, лиц кавказской национальности…
Издавала этот мерзопакостный шум небольшая группка преимущественно бритоголовых граждан. Выглядели граждане не очень – как-то потрёпанно и даже бомжевато. Но вопили так, что уши закладывало. Люди, конечно, сначала шарахались, но потом, поняв, в чём дело, спокойно шли дальше. Не страшно: здесь, в переходе, орали не всерьёз, просто шла репетиция – националисты репетировали своё выступление на «Русском марше».
Совершенно спокойно мимо проходили милиционеры – их в этот день повсюду было полно. Буквально через несколько часов я стала свидетелем того, как милиционер воспитывал девушку с банкой «Ягуара» в руках. Да уж, коктейль «Ягуар» — это, конечно, ужасно, а вот вопли с недвусмысленными призывами – это так, семечки…
Вечером по радио услышала о том, что зверски избит эколог Константин Фетисов. Известен он тем, что просто любил свой город – был в лагере защитников Химкинского леса, протестовал против свалки ТБО, которая грозит Химкам экологической катастрофой. Участвовал в акциях гражданского неповиновения, писал критические статьи для Интернета и местных газет.
Найдут ли отморозков, которые на него напали, — большой вопрос. Милиция приехала на место преступления… через четыре часа. Занята была: «Русский марш» караулила.
5-6 ноября: Кашин – «молодогвардейцы»
Ещё одно известие. В ночь на 6 ноября избит журналист «Коммерсанта» Олег Кашин. Его точно пытались убить – нанесены такие травмы, которые исключают другие мысли. Попытка убийства носила совершенно определённый издевательский смысл. Сломаны челюсти – чтобы молчал, раздроблены пальцы — чтобы не мог писать. Жутко, правда? Очень пахнет Пиночетом.
Мало кто сомневается, что у этого преступления политическая подоплёка. Журналист писал о гражданских движениях, о радикально настроенных молодёжных группировках. В том числе о националистах, о «прокремлёвской» молодёжи. Между прочим, и «Наши», и «Молодая гвардия» 4 ноября тоже провели «Русский марш» — свой, вроде бы параллельный. Мата на нём не было, как у националистов, а вот ненависти к «непатриотам» хватало. И именно «Молодая гвардия» на своём официальном сайте опубликовала списки «журналистов-предателей», среди которых был и Олег Кашин, который неоднократно писал о жестоких «шалостях» «патриотически» настроенных юнцов. И там, на этом сайте, на фотографии неугодного журналиста стоял штамп: «Будет наказан».
Наказали?
Никто не знает, к каким выводам придёт следствие. Но вот отмыться после этого эпизода и кремлёвским малышам и их большим покровителям, похоже, трудновато будет.
Или: от всякого отмывались?
Вот что удивительно. В этот же день Д.А. Медведев приостановил поправки в закон 2004 года «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», хотя они без всяких заминок прошли через Госдуму и Совет Федерации. И пусть никакой погоды эти поправки не делали – ни в случае их принятия, ни в случае отмены, – тот факт, что наш президент пока ещё помнит о Конституции, внушает надежду. Или это только, когда нужно, помнит? Слишком уж неприятной для президента была бы эта параллель: с одной стороны, поправки, наступающие на гражданские свободы, с другой, расправа с теми, кого хотели заставить замолчать.
7 ноября: Собянин – мелкий бизнес
У Белорусского вокзала народ делает непонятный крюк и, разворачиваясь, топает в другом направлении. За те несколько лет, что здесь идёт реконструкция площади, люди уже привыкли к заборам, закоулкам, которые ведут непонятно куда. Но нынче происходит что-то из ряда вон. За металлической перегородкой площадь освобождается от палаток и киосков. Стоит мусоровоз, и ребята в оранжевых жилетах бойко грузят туда то, что осталось от сигаретного ларька. Рядом стоит мужчина и горестно наблюдает за происходящим. Владелец, наверное. Немолодая женщина плачет. Наверное, продавец.
Вечером «Эхо Москвы» рассказывает про фишку нового мэра: 30 октября С.В. Собянин, объезжая некоторые районы Москвы, сказал, что киоски и палатки портят внешний вид города, и предложил их убрать до 8 ноября.
Вот коммунальщики и трудятся даже в выходные, стараясь выполнить пожелание градоначальника.
Нет, в общем-то, правильно. Красоты столице бесчисленные лавочки не добавляют. Но почему ж так скоропостижно? Наверняка у каждого из этих торговцев есть договор аренды земли. Как удалось эти договоры расторгнуть так легко и быстро? Или когда нельзя, но очень хочется, то можно и не такое? Но чем тогда Собянин от Лужкова отличается?
Так я отпраздновала День народного единства в столице нашей Родины. И поняла, что в Москве этот абсолютно искусственный праздник получил наконец содержательное наполнение, о котором так много спорили раньше. Впрочем, предлагаю новое название: День борьбы с инакомыслием – и звучит красиво, и по сути точно, и понятно будет, кому в какую щель прятаться.
Минин и Пожарский, полагаю, содрогнулись бы, увидев, что творят их потомки.