— А что, есть такая опасность? — обратились мы к председателю городского общества охотников А.В. Воронцову.
— Нет такой опасности, — заверил Александр Вячеславович. — Больше того, волков на территории нашего охотхозяйства нет, если когда и заходят, то — из соседних районов. Мы отслеживаем эту ситуацию. А штаб создан, чтобы оперативно принимать решения в случае необходимости, а то ведь когда ещё пройдёт обращение через областной департамент.
В состав штаба включены государственный инспектор Росохотнадзора А.А. Ударцев, заведующая отделом экологии и охраны природы «Жилкомстроя» А.К. Скутина и председатель Артёмовского общества охотников и рыболовов А.В. Воронцов. На них и возложены обязанности по организации борьбы с волками, если возникнет такая необходимость.
Теперь по борьбе с волками. Рассказывает участник облавных охот на волков Виктор Васильевич Птухин.
— Это адская работа, охота на волков. Помню, как я в первый раз попал в бригаду волчатников. Руководству Егоршинского радиозавода, где я работал, было направлено письмо горисполкома (это была середина 80-х годов) с просьбой организовать отстрел волков. Директор завода, Константин Филиппович Моркин, сам был охотником, поэтому отнёсся к обращению с пониманием, тем более что предприятие арендовало восьмой обход Бобровского охотхозяйства. В общем, нас около десяти человек освободили от работы с сохранением зарплаты, закупили охотничьи лыжи, которые были тогда дефицитом, сделали катушки для флажков — по тысяче метров шнура…
Для справки. Особенность облавной охоты на волков в том, что зверь этот боится флажков. Это лоскутки материи, приклеенные к шнуру, которым окружают стаю. Своим цветом, видом и запахом флажки настораживают внимание волков, заставляя не переступать флажную линию, даже в случае реальной опасности.
Совхоз «Арамашевский» выделил трактор. И мы почти две недели тропили эту стаю. Нужно было её найти, дождаться, чтобы сытые волки залегли на отдых, окружить это место флажками, потом определить, куда расставить стрелков, откуда направить загонщиков, чтобы они выгнали стаю на линию огня. В общем, окружить флажками пришлось территорию 10 километров по периметру. Потом по секторам прочёсывать, чтобы точно обнаружить их. Убедились, что точно офлажили стаю, когда ночью в избушке, где ночевали, услышали вой. «Всё, — сказали мужики, — чувствуют свой конец!»
Мороз был не меньше 20-ти градусов, а на номере надо стоять тихо, не шевелиться, не шуршать снегом. Это не у всех получалось: кто-то замёрз, кто-то курить хочет. Так стоять приходилось по несколько часов, держать ружьё голыми руками, стоя спиной к загонщикам — не будешь же стрелять навстречу людям! Помню, я даже не заметил, как волк прошёл чуть ли не в метре от меня — я увидел его уже метрах в трёх впереди. А всего я убил в ту облаву четырёх волков.
Вот так организовывали охоту на волков в те годы. По-государственному. За каждого добытого волка полагалась денежная премия: за волка — 100 рублей, за волчицу — 150. По признанию охотников-волчатников, тогда можно было остановить на дороге попутку, объяснить, что есть нужда в горючем, и водители могли без слова нацедить канистру бензина. Можно ли нынче организовать охоту на таком уровне?
Предвижу отклики в пользу волков от любителей «всего живого». Так вот, по отзывам охотников, набег стаи волков — явление сродни урагану…