Сам же Захар Степанович родился в селе Грязновское Камышловского уезда, участвовал в Первой мировой войне, война Гражданская занесла его на нашу территорию, и автор воспоминаний принял непосредственное участие в Егоршинской обороне.
Впоследствии эти воспоминания использовал в написании повести «Бойцы первого призыва» Павел Петрович Бажов, пользовался ими и маршал Советского Союза Филипп Иванович Голиков, когда писал книгу «Красные орлы».
Представляем вниманию читателей несколько отрывков из воспоминаний о Гражданской войне З.С. Берсенева.
«28(9) июля. На Богдановиче я встретил сродного брата Топоркова И.Ф., который также перешел в наш отряд. При отступлении же на Богданович наши ребята из нашего отряда, как то: Топорков Е.Г., Топорков В.С., Заплатин Евд. Ф., Бирючев А.М., Бирючев В. — уехали домой повидаться в Грязновское село, а также и проститься с родными, но более к нам не вернулись, вероятно, домашняя печка их пригрела хорошо, и они забыли о нас.
Под вечер этого дня белые, вновь зайдя к нам в тыл, на разъезде между станциями Богданович-Грязновское разобрали путь железной дороги, на каковую наткнулся наш броневик и сошел с пути, что для белых было весьма удачно, а у нас вновь сделалась паника. На следующий день мы ещё с некоторыми товарищами по последнему письму черкнули домой с нашим однодеревенским мужчиной и вечером того же дня стали отступать по направлению к Егоршиной, т.е. в Сухой Лог. В эти дни в селе Грязновском происходила расправа с большевиками.
В Сухом Логу мы переночевали. Ночь… Тихо… Утром около 5 часов белые стали на нас наступать вовсю. Бой был ружейно-пулеметный и артиллерийский. Мы держались до 12 часов ночи и стали отступать до станции Антрацит, опять же по случаю лишь захода белыми к нам далеко в тыл. В Антраците мы простояли день и вечером отступили до Егоршиной. В Егоршиной уже из нашего отряда образовали 7 роту и влились в 1-й Крестьянский советский коммунистический, потом уже названный „Красными орлами“, полк.
Начинается путешествие. На станции Егоршино все подходили небольшие красные партизанские отряды, которые вливались в этот полк, и я перехожу пулеметчиком на „Максим“. Вот из таких-то отрядов и был организован наш „красных орлов“ полк. На Егоршиной мы постояли очень немного и нас кидают на вновь открываемый фронт Егоршино-Покровская (где на мой пулемет на замену прибегает убежавший из-под расстрела из Рудянки Брыляков Андрей Яковлевич), где много покровских, а также режевлян перешли добровольно на сторону белых. Тут нас кидают во все стороны, то в Покровское, то в Крутиху, то в Егоршино и т. д.
В половине августа нас переводят на Ирбитский фронт, где мы стояли около 12 суток, боев сильных не было, лишь только редкие ружейно-пулеметные и артиллерийские перестрелки. Хлеба же нам давали очень мало, питались лишь только ягодами — черемухой, смородиной, а воду пили из болота душную, нехорошую. После 12-суточного стояния нас сменяет алапаевский отряд, и мы вновь идем путешествовать по обратному пути, т.е. в Ирбитский завод, Егоршино, Покровское, выселки (кругом в бору) „Крутая“. Это путешествие опять проходит около 15 дней или больше, и мы вновь брошены на Ирбитский фронт.
9 сентября мы отходом занимаем две деревни — Костромину и Лебедкину, затем наступаем на село Антоновское, которое при сильном сопротивлении противника нами также занято, где нами захвачено у белых около 60 штук 6-дюймовых снарядов 4 ящика, ручных гранат, винтовок, несколько ящиков патронов, 1 кольтовский пулемет с лентами и части разного обмундирования. Со стороны противника: один пленный, убитые, раненые.
Растем вовсю, есть боевые припасы. Жители этих деревень все разбежались, большинство и даже большое количество отступило с белыми. Хлеба достали, сыты.
На следующий день наступали на деревню Неустроево и на село Осинцево. Во время наступления, т.е. перед наступлением на деревню Неустроево, нашей разведкой были пойманы и убиты белогвардейский офицер и его денщик.
Неустроево и Осинцево нами занято почти без боя, жители также все разбежались. В Осинцевой мы простояли двои сутки, на третьи сутки, т.е. 12 сентября утром, белые стали на нас наступать. Силы белых были много больше наших, и нам пришлось отступать, по случаю захода белыми к нам во фланги. Мы отступили с боем до Антоновки.
В Антоновке мы переночевали. Утром наш кавалерист передался, т.е. переехал добровольно на сторону противника, где и сообщил наше расположение, а также и силы, которых весьма было мало. У нас в роте и вообще по всему нашему боевому участку начинается как будто бы паническое настроение, по случаю сдачи перехода нашего кавалериста к белым, но более сильные духом ободряют маловерных и вновь все встает на боевое хорошее положение.
Около обеда белые стали на нас наступать. Со стороны белых был сильный артиллерийский огонь. Бой был жаркий. Наши окопы были сплошные к лесу, мы подпускали противника лесом близко, и под командой взводного командира товарища Павлова И.П., который вскричал „Ура“, кинулись в атаку. Белые не стерпели и отступили, но нам преследовать их не было возможности, так их силы больше наших, а также боясь могущей быть в лесу для нас ловушки.
Мы вбегаем обратно в окопы. Перестрелка вновь разгорается, часа через два белые заходят из лесу к нам в левый фланг, и нам с боем приходится отступать. Во время отступления (13 сентября) близ реки у моста у нас убивает одного из руководителей этого боя товарища Павлова И.П., у которого мы лишь кое-как успели вынуть документы, снять оружие и скорей отступить, так как белые были на носу. Оставляя убитых, отступление мы сделали на Лебедкину в поле, где стояли двое суток спокойно.
15 сентября мы пошли в наступление на село Бичуру, из которого на следующий день переходили в Сарафанову, а Бичуру, как самое саботажное село, по приказанию командира кавалерийского отряда товарища Бекетова — зажигают.
В Сарафаново мы поехали через Шогрыш, где и ночевали. На следующий день, не доезжая до Сарафанова версты четыре, нас повертывают на станцию Егоршино, где и простояли 3 суток.
21 сентября с Егоршиной отступаем на Самоцвет, оттуда в село Катышки и оттуда до Алапаевска».