Москва, 2009 год.
Мы идём по парку искусств «Музеон», чуть сдерживая свою обычную скорость. Впереди, слегка прихрамывая, вышагивает Евгений Евтушенко. Нам по пути: мы двигаемся на встречу с поэтом, поэт идёт на встречу с читателями.
Он ровно такой, каким я его представляла. Худощавый, прямой, как карандаш. Широкая улыбка. Невообразимой раскраски рубашка, столь же пёстрая кепочка. Яркий, ослепительный. В руках несёт белую сорочку с вышивкой — для выступления.
И — разговаривает на ходу. К нему подходят то ли знакомые, то ли обычные прохожие, о чём-то его спрашивают, он отвечает, неизменно улыбаясь и внимательно вглядываясь в лицо собеседника.
Я тщетно придумываю вопрос, который можно задать вот так запросто, преодолев путь в два-три шага. Не получается. Робею. Это же Евтушенко. У него за спиной внимающие ему стадионы, великие друзья, которые вместе с ним подняли русское слово на головокружительную высоту, и стихи, живущие во мне уже много лет.
Летний театр в «Музеоне» — конечно, далеко не Лужники и даже не Политехнический, слушателей меньше в разы, но для меня-то это ничего не меняет. «Идут белые снеги», «Со мною вот что происходит», «Танки идут по Праге», «Стоит всё стерпеть бесслёзно…» уже не отменить никогда, как предметы внутреннего духовного обихода.
В парке искусств прежде не читали стихи — он первый. Что ж удивительного, Евтушенко поэт №1 в России. А «Музеон» — интереснейшее место, где в том числе живут памятники, отверженные людьми, выброшенные ими на свалку истории. Тут Дзержинский с Лубянки, Горький с Белорусского вокзала, откуда-то Сталин с разбитым носом, огромный Свердлов, кажется, даже Каганович… Но есть и отчего-то оказавшиеся здесь Пушкин, Есенин, Махатма Ганди — вполне подходящая компания для любителей поэзии.
На сцене скамейка, стол с книгами, ваза с огромным букетом полевых цветов и корзина с яблоками. В глубине — рояль, на нём тоже яблоки. 19 августа — Яблочный спас…
Евгений Александрович рассказывает о себе, делится мыслями и, конечно, читает стихи — потрясающе читает. Много — о любви, но и о другом тоже. Его только что написанные «Инвалиды» (о легендарном футбольном матче СССР-ФРГ 1955 года) надолго удерживают ком в горле.
Встреча идёт долго, кажется, она мерно перетекает в какое-то состояние бесконечности, когда никому никуда не хочется, да и не нужно идти. А разгоняет всех природа. Вдруг резко холодает, начинает накрапывать дождик, люди раскрывают зонты, но не сдаются. Не сдаётся и Евтушенко, разве что соглашается накинуть на рубашку куртку. Он задорно даже не читает — поёт «Балладу о пятом битле». И только проливной ливень останавливает это поэтическое безумие…
…Со мною вот что происходит: я опять вспоминаю Евтушенко, думаю о нём, читаю его. Наверное, так и надо прощаться с поэтами?