***
Спросите, при чём тут Башняк? Всё просто: Георгий Фёдорович — участник инициативной группы жителей посёлка, той самой, что с прошлой весны пытается привлечь внимание властей всех уровней к буланашским проблемам. И надо подчеркнуть, что свою работу группа ведёт, если выразиться канцелярским языком, в полном соответствии с действующим законодательством.
Вот и тот самый митинг, что огорчил гражданина Самочёрнова, был организован строго по закону. Поскольку инициативная группа — не организация, а значит, юридического статуса не имеет, уведомление о проведении митинга должен был составить, подписать и передать в местный орган власти конкретный человек. Так и стал Георгий Фёдорович официальным организатором массового мероприятия — по документам.
Митинг прошёл вполне спокойно и интеллигентно (что, в общем-то, удивительно для посёлка, который то пытаются утопить — снизу, то заваливают мусором — сверху). Раздавались, конечно, кое-какие эмоциональные выкрики, но что это за митинг, если никто не крикнет «долой!» хотя бы разок? Даже полицейское начальство, присутствовавшее на мероприятии, никаких нарушений закона не разглядело. Да и сам глава, по словам общественников, хоть и выражал недовольство отдельными выступлениями, но конкретных претензий не формулировал. А спустя два месяца, когда про митинг все уже и думать забыли, вдруг опомнился и решительно двинулся в полицию — жаловаться.
***
Что же так огорчило Андрея Вячеславовича в прошлогоднем мероприятии? Оказалось, глава недоволен нарушением регламента — то бишь тем, что организатор митинга (то бишь Башняк) позволил говорить людям, которые изначально не были заявлены в списке выступающих.
Вообще, с этим списком — отдельная история. Его у Георгия Фёдоровича требовали в администрации АГО дважды — как раз по количеству проведённых инициативной группой митингов. Просили заранее указать, кто (пофамильно) будет выступать, что скажет и даже сколько времени будет говорить.
Вдумчивый читатель наверняка задаст вопрос: как можно составить такой список для мероприятия, где каждый — опять же по закону — имеет право выйти, взять микрофон и сказать всё, что думает? Слетать в будущее на машине времени? Девушки из орготдела администрации в научную фантастику углубляться не стали: сказано предоставить — предоставьте.
Георгий Фёдорович оба раза так и сделал. Собрались с соратниками-общественниками и накидали примерный список тех, кто заранее изъявил желание выступить. Это уже потом знакомый юрист изучил вдоль и поперёк закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» и никаких требований об обязательном предоставлении списков участников не обнаружил. Ну да закон — что дышло…
Так вот, из тех, кто на митинге выступил, а в бумажечку не записался, Андрея Вячеславовича более всего раздосадовали красногвардейский депутат Виноградов и экс-начальник Мостовского ЖКХ Скутина. Конкретно — тем, что на буланашском экологическом митинге они говорили не про Буланаш и не про экологию. А это, считает Андрей Вячеславович, явное нарушение регламента.
Да, помнится, вышеперечисленные ораторы говорили не только про воду и свалку, но и выражали отношение к другим проблемам района, позволяли себе и критические высказывания в отношении местной власти — так и нет пока, слава богу, закона, запрещающего кому-либо критиковать районных глав. Тем более что ведущий митинга Сергей Ознобихин выступал, что называется, модератором и не давал выступающим слишком далеко уходить от заявленной темы — люди-то собрались конкретные поселковые проблемы решать, а не рассусоливать, у кого что болит.
Некую пикантность истории придаёт ещё и такой факт: когда составляли пресловутый списочек, забыли впопыхах внести туда самого Андрея Вячеславовича — что, впрочем, не помешало ему выступить. Однако в этом конкретном случае заявитель Самочёрнов нарушения регламента почему-то не приметил.
***
В том, что Андрей Вячеславович обратился в полицию, ни сам Георгий Фёдорович, ни его соратники по инициативной группе ничего предосудительного не видят: глава, как-никак, тоже человек и гражданин и имеет право реагировать, когда замечает (или думает, что заметил) какое-либо нарушение закона. Точно так же, как поступают общественники, когда пытаются уберечь Буланаш от очередной сумасбродной властной инициативы — пишут письма, заявления, а иногда и митингуют (последнее, как показала практика, почему-то наиболее эффективно). Удивляет их другое: почему именно сейчас, два месяца спустя?
Мнений на этот счёт несколько. Есть, например, такое: мол, Андрею Вячеславовичу крепко погрозили пальцем в области за то, что допустил рост протестных настроений на вверенной ему территории. Везде тихо и спокойно, все счастливы, только Буланаш постоянно чем-то недоволен и аж по два раза в год митингует — непорядок. Вот Андрей Вячеславович и выпустил пар.
А есть и другое. Общественники ведь не перестали задавать неудобные вопросы: а сколько воды откачиваем, а какие работы по профилактике выполнили, а как осваиваются выделенные вице-губернатором Бидонько (после соответствующей активности общественников) средства на реконструкцию водоотлива, а когда будет готов скорректированный проект, а когда буланашцы будут пить воду, соответствующую нормативам, а когда, в конце концов, огородникам выдадут хотя бы по ведру картошки в качестве компенсации за затопленные садовые участки… Вопросов много, и инициативная группа, и экологический Совет посёлка не стесняются их задавать и — более того — требовать решения проблем. Так пусть отвлекутся немного и побегают, попишут объяснительные. А то ишь, распоясались…
Впрочем, не будем углубляться в теории заговоров. Поживём — увидим.
***
Ну, а пока каждый из героев этой увлекательной истории занят своим делом. Георгий Башняк пишет объяснение начальнику буланашской полиции, в котором аргументированно доказывает, что и сам не верблюд, и никаких нарушений на митинге не было. Глава, в свою очередь, трогательно жалуется «Областной газете» на артёмовских журналистов: постоянно, мол, выходит с ними на контакт, а они информацию всё искажают да искажают, всё сплетничают да грязь ищут, а позитив им не интересен…
Отчего же не интересен? Если столь высокопоставленный чиновник взялся сводить счёты со стариками — это ли не позитив? Позитив, да ещё какой.