— В свете событий с коронавирусом хотела бы понять: как работает «Скорая помощь»? — говорит Людмила Николаевна. — Я вызывала «скорую» в ночь с 6 на 7 марта, около 11 вечера. Ребёнку седьмой год, температура была около 40. Вызвала через диспетчера службы 112. Он соединил со «скорой». Объяснила ситуацию, но к нам так никто и не приехал. Набрала службу 112 снова, пожаловалась, что так и не дождалась помощи, посоветовали приехать в приёмный покой. Но в тот момент у меня не было возможности вызвать такси, так как пенсию ещё не получила. В результате начала лечить ребёнка, как умела. 10 марта с небольшой температурой отправились на приём в детскую поликлинику. Там я также обрисовала ситуацию.
Людмила Николаевна, не зная, куда обратиться с жалобой, позвонила в редакцию, а также планировала передать информацию Уполномоченному по правам человека в Свердловской области Татьяне Мерзляковой. В «Энергетике», где проходила встреча с Татьяной Георгиевной, Людмиле Николаевне удалось переговорить с заместителем главного врача ЦРБ Б.А. Валиуллиным, который порекомендовал обратиться с претензионным письмом в ЦРБ.
— Мне обещали, что обязательно прослушают разговор, разберут ситуацию и сообщат о результатах, — сказала Людмила Николаевна. — Но я бы хотела обратить внимание общественности ещё и на следующее: не впервые такое отношение к нам, жителям Бурсунки. И это не только от «скорой», но и от других учреждений Артёмовского. Ощущение такое, что здесь живут не люди и растут не дети. Я вынуждена жить здесь, так сложились обстоятельства, но не хочу, чтобы каждый раз, как я называю адрес, ко мне и моим родным начинали относиться пренебрежительно.
Письмо Людмила Николаевна отнесла в ЦРБ.