— Сегодня в объектив попала речная крачка или по научному Sterna hirundo hirundo, — рассказывает Екатерина. — Они сейчас как раз прилетели и орут, выясняя, кто где сидел в прошлом году, почему там и где должен сидеть в этом. Птички они строго перелётные, зимуют на юге и западе Африки, Филиппинах, Новой Гвинее и в Южной Америке. Скоро сядут на яйца. И вдоль реки ходить будет неприятно: крачки воспринимают людей как угрозу птенцам и атакуют, пикируя на человека.
Екатерина сделала вывод из своих наблюдений, что крачки — самые шумные и скандальные птицы на Бобровке. Где шум, там точно они. Как и утки, они держатся стайками, но при этом летают довольно далеко от мест гнездования. Гнездятся в кочках, но из-за высокого уровня воды все кочки в подводном положении, поэтому крачки нервничают, то и дело скандалят между собой и рьяно охраняют те места, где планируют гнездиться.
— К ондатрам и бобрам они равнодушны. Те могут плавать возле гнезда, крачкам всё равно, — продолжает Екатерина. — Ондатр и бобров тоже можно увидеть на реке сейчас, но из-за подъёма воды сложнее. Бобрам сейчас раздолье: большая вода позволяет им с комфортом обгрызать кусты и молодые деревья.
На реке сейчас много рыбаков, но живность они не пугают.
— Вчера видела жёлтых трясогузок, — отмечает Екатерина. — Бегают по берегу Бобровки возле старого гусятника, ищут еду. Очень пугливые, малейший шорох, малейшее движение в их сторону — и они улетают. Кулики-перевозчики тоже уже дома, бегают по мелкой воде, питаются. Но гнёзд пока не вьют. А ещё начали просыпаться лягушки…
В объективе Екатерины замер на проводах сытый стриж, лебёдушка в гнезде, занятный щекастый бобр, а уж крачки — в разных позах и ракурсах. Смотришь на фотографии, словно у реки гуляешь, и самоизоляция не чувствуется!