Тема внутреннего туризма становится актуальной в нашей стране, да и Камчатский регион с 2021 года начал воплощать турпроекты, развивать индустрию гостеприимства. Но не всем сегодня по карману путешествие в край гейзеров и вулканов. Это ж не советские годы, когда на 40-дневную прогулку по сопкам-кальдерам, озёрам-речушкам, морским путям и прибрежным тропам «хватало учительской зарплаты и отпускных». Потому, говорит опытный путешественник, с земляками, которые решатся отправиться на камчатскую землю «дикарями», он готов поделиться картами и советами, а читателям «ВБ!» решил рассказать, каким пятьдесят лет назад он открыл для себя это удивительное место.
Защитили и офицеры, и охотники
Борис Григорьевич был на Камчатке дважды. И оба раза — хоть фильм снимай, вспоминает собеседник. Началось путешествие артёмовцев с панорамных видов и — страниц истории:
— Мы летели на самолёте до Хабаровска, там пересадка на Петропавловск-Камчатский — интересный город, который стоит на фоне трёх вулканов: в солнечную погоду всё это выглядит, как другая планета. А по памятникам города можно изучать историю. Вот в 1854 году, когда шла Крымская война, защитники Петропавловска дали отпор англо-французской эскадре из шести кораблей: те превосходили по военной силе в несколько раз, но русские офицеры, казаки — а, кроме того, лейтенант Максутов организовал всех охотников, алеутов и коряков — не пустили захватчиков в город. Сейчас там памятное место, посвящённое батарее лейтенанта, и внизу — часовенка. Вот только одно историческое событие.
Когда медведь — «свой человек»
Продолжили свой путь туристы на корабле. Шли восемь часов к северу. При выходе из Авачинской бухты попали в восьмибалльный шторм и только через двое суток двинулись к рыболовецкому посёлку Жупаново.
— Где-то в 36 километрах дальше находится река Шумная. И, когда по ней идёт рыба на нерест (чевыча, кета, горбуша, кунджа), то вся живность, от медведей до чаек, «жируются». Медведи там вообще «свои люди». А чайки так на разные голоса кричат, что ночью спать невозможно… Потом надо подниматься километров 20 на перевал, а после начинается спуск в долину гейзеров — это уже пёхом.
Баня прямо в гейзере
Долину гейзеров, вспоминает собеседник, не только прошли, посмотрели, но и, как бы сказали сегодня, организовали там спа-салон:
— Идёшь, а там всё булькает, хрюкает, свистит. И всё разной температуры. Больших гейзеров штук 30 будет, а поменьше — ещё около сотни. Есть великаны — у них струя размером с волейбольную площадку, бьёт на 25 метров, а пар ещё выше. И что интересно, все гейзеры работают как по часам: один поднимется через час, а другой через 4 часа забьёт. Мы в одной гейзерной речке, где вода очень холодная, черпали воду и добавляли в гейзерную «ванну» рядом, где вода горячая, и красота! Или так: когда гейзер отработал, а в него падает с двухметровой высоты вода из ледяной речушки и перемешивается с водой из горячего источника, — так мы там баню сделали. А был там и гейзер-печка: в углублении вулканическая глина, как каша, варится.
И по кратеру вулкана ходили
А вообще, говорит Борис Подшивалов, в камчатские походы команда отправилась, чтобы «познакомиться со всем этим разнообразием, увидеть то, что нигде больше не увидишь, потому что это такой оригинальный участок земли — и сама природа, и геологические секреты, и животный мир, и растительность, и пейзажи». Пешие тропы артёмовские путешественники разрабатывали самостоятельно, по картам:
— Консультировались у знающих людей. Как-то всю ночь срисовывали километровую карту у геологов. А потом шли по берегу океана малюгинской тропой (путешественник Малюгин проложил). Ну какая там тропа: всё заросло, подъёмы-спуски, десятки речушек надо проходить. Просто знали направление и по карте ориентировались. Мы ходили по кратеру вулкана Крашенинникова. Поднимались на Авачинскую сопку (там серный газ, ждали, когда ветер будет в другую сторону, вместо противогазов завязали мокрые полотенца и забрались). Мы путешествовали по Кроноцкому заповеднику — это очень интересное место.
Где живут все великие люди
События и люди, с которыми довелось встретиться артёмовцам в этих двух путешествиях, — тоже немного сказочные. Интересно, что есть на Камчатке острова, где «живут все великие люди», как сказал путешественнику Подшивалову секретарь райкома партии по фамилии Косыгин, приехавший на Камчатку не из Москвы, а с острова Беринга:
— Он алеут, закончил институт народов востока. Мы его спрашиваем: почему у тебя Косыгин фамилия? А он отвечает, что у алеутов фамилий не было, и им давали фамилии известных людей. Он тогда приехал с женой и детьми посмотреть долину гейзеров. Или Николай Иванович Кузнецов (не тот известный русский разведчик, но его полный тёзка) со своей женой жил в Жупаново, мы его попросили переправить нас по реке на другую сторону Косы. Так из десяти слов он девять матом говорил. Но я сразу с ним контакт нашёл, угостил его нашими запасами, а он нас — рыбой.
В очереди стоял настоящий учёный…
Но один легендарный человек, которого встретили артёмовцы на полуострове, был известен своим именем — итальянский учёный, стоявший у истоков современной ядерной физики, а впоследствии ставший одним из основателей объединённого института и ядерных исследований в Советском Союзе:
— Я, когда служил, читал в военной библиотечке, что фашисты хотели секрет бомбы узнать, но этот учёный, по убеждению коммунист, решил к Советскому Союзу примкнуть. Так вот, когда мы были в Жупаново в столовой в очереди, смотрим, стоит невысокого роста южной внешности мужчина, вокруг него люди в штормовочках, как я понял, охрана. Нам сказали, что приехали физики. А потом они улетели и на следующий день многотиражка местного заводика выходит, и там мы прочитали, что были физики-ядерщики во главе с Бруно Пантикорво.
Соль, тетрадь и тайна «знахаря»
И о наших земляках некоторым местным жителям и камчатским туристам наверняка было что вспомнить с улыбкой. В первую свою поездку артёмовцы встретили в рыболовецком посёлке группу студентов из Уральского пединститута во главе с Раисой Борисовной Рубель. И, говорит рассказчик, «видимо, они наелись непрожаренной рыбы, и у них случилось несварение»:
— Они к нам заходят и спрашивают, есть ли у нас доктор. А у меня шляпа была с пером, усы — вид солидный. Михаил Кириллович на меня показывает и говорит — вот он. Они мне: доктор, у нас вот такое. Ну что делать: развёл соли в кипятке, знаю, что поможет. Достаю тетрадь и приглашаю заходить по очереди. Спрашиваю обстоятельно каждого все подробности: болели ли коклюшем, корью, а у девчонок ещё узнал, замужем или нет, есть ли дети — по каждой заполнил страничку. Ну уж мужиков-то так не допрашивал. Потом наливаю воды и говорю, что это микстура: она похожа на воду солёную, но это особое лекарство. Они выпьют полстакана, и говорю им: скажете часа через два, если не подействует, то примем другое лекарство. И потом они подходили, говорили: спасибо, доктор, помогло. И только на корабле «Советский Союз» мои друзья им открыли тайну «знахаря». Они тогда: отдай тетрадь. Я говорю: не надо, это досье на вас. Но ведь вылечил всех!
Приходил бы на уроки с радостью
Слушаешь Б. Г. Подшивалова, удивляешься, смеёшься, снова удивляешься. А потом заглядываешь в интернет или книгу и — узнаёшь подробнее о природе, исторических событиях, людях. И думаешь: а как здорово было бы, если бы истории Бориса Григорьевича слушали дети:
— Когда работал в школе, то детям рассказывал о Камчатке. И сейчас на уроки географии с радостью бы приходил — рассказывать о своих впечатлениях. Детям интересно слушать, когда ты сам всё прошёл…