Утром в понедельник я проводила дочь на самолёт — она отправилась на конференцию в Питер. Конечно, я немножко поволновалась. Ну, во-первых, из-за самого полёта, а во-вторых, из-за того, что в этот же день в северную столицу должен был прилететь Путин — у него в Санкт-Петербурге было сразу несколько встреч. Понятно, что опасалась я пробок и всяческих кордонов, которые возникнут в городе по приезду высокого гостя.
Однако, узнав, что дочь благополучно приземлилась и вполне комфортно устроилась в гостинице, успокоилась.
Вечером, в шестом часу раздался первый звонок. Знакомый, выяснив, где находится моё чадо, потребовал срочно позвонить в Питер: «Ничего ещё непонятно, не волнуйтесь, но там какой-то взрыв в метро».
Чувства свои не описываю. Первый день участникам конференции выделили на обустройство и знакомство с Санкт-Петербургом, а значит, в эти часы студенты, скорее всего, были в центре или добирались до него как раз на метро.
Слава богу, дочь ответила сразу, однако говорить было сложно. Как потом выяснилось, тревожась за судьбу близких, одновременно начали звонить сотни тысяч людей и операторы сотовой связи просто не справлялись с таким потоком.
Дочь и её спутник были на Невском, совсем недалеко от тех станций, где произошёл взрыв, рядом с площадью Восстания — на одноимённой станции метро чуть позже нашли ещё одно взрывное устройство. Они гуляли, любуясь красотой города, рассматривая его достопримечательности, и ничего ещё не знали о теракте, не сразу даже поняли, о чём речь. Посмотрела по схеме метрополитена: добираясь до университета, они сделали пересадку на станции «Технологический институт», а сейчас в центр вышли через станцию «Площадь Восстания»… Кто ж мог предположить, что именно эти пункты на карте Питера сегодня смертельно опасны?
Я попросила срочно уйти, уехать из центра. Оказалось, что это совсем непросто, невозможно даже. Вернее — уйти ещё можно, а уехать уже никак. Ребята метнулись от одной станции метро к другой — закрыты. Растерянные люди ходили по центру в поисках транспорта: маршруты автобусов тоже были остановлены. Топать пешком до университетской гостиницы — предприятие сомнительное, даже теоретически Яндекс выдавал путь в два часа, а уж какое время практически светило им, абсолютно не знакомым с городом и уставшим от прогулки, вообще непонятно.
По улицам двигалось огромное количество людей, которых подняли из подземки. Невский и прилегающие районы мгновенно наполнились полицией и военными, летали кареты «скорой». «Так их было много, этих неотложек, что казалось, тысячи людей вывозят. Но, может быть, у кого-то сердце не выдержало, кто-то ещё в давке пострадал».
Выход был найден мною, с помощью всё того же Яндекса: можно было сесть на электричку на Финляндском вокзале, а потом перебраться на самый надёжный вид транспорта — трамвай.
Таких же находчивых оказалось много, но из нереальной привокзальной толкучки екатеринбургские студенты вернулись всё-таки с билетами. Через полтора часа они подходили к гостинице.
Как назло, в этот период на два телефона у ребят оказался лишь один работающий и тот — без интернета. Так что всё это время я просидела рядом с компьютером, выполняя роль навигатора. И хорошо, что дочь постоянно была на связи, иначе б я, наверное, с ума сошла от тревоги.
На это, видимо, и рассчитывают террористы: погибло четырнадцать человек, пострадало сорок девять, но сколько родных сердец 3 апреля оказалось в радиусе поражения — не сосчитать.
Через час после возвращения дочери, когда мы уже мирно обсуждали те достопримечательности, которые ей удалось увидеть, из центра вернулась её соседка по номеру: девушку, приехавшую на научную конференцию из Новочеркасска, от трагедии отделили какие-то минуты. Она успела на Техноложке выйти из поезда и зайти в переход, когда почувствовала запах дыма…