«Как выяснилось, да»
Для начала участникам процесса сообщили, что на заседании присутствует адвокат по назначению суда. Судья таким образом подстраховалась, учитывая прежний опыт: 7 ноября защитники обвиняемого в Артёмовский приехать не смогли, а без них обвиняемый судиться отказался. Впрочем, эта мера не пригодилась. Из двух постоянных адвокатов приехал один — Войнов, а второго — Толмачёва — было предложено дождаться, потому что он был занят в областном процессе, и продолжить заседание после обеда. Против этого никто не возражал, даже гособвинитель, но решили всё же не затягивать и допросить пока свидетеля, который давно ждал этой возможности.
Кирилл Исаенко, бывший мастер МУП «Управляющая компания «Наш Дом Артёмовский», на суд приезжал несколько раз, причём из другого города, отпрашиваясь с работы, и уезжал ни с чем — то в череде допросов на него не хватало времени, то заседание отменили, как в прошлый раз. Чем он, понятное дело, был весьма недоволен.
Однако суд очень хотел услышать мастера, потому что, согласно материалам дела, именно он устанавливал в квартире Трофимовых легендарный водонагреватель, символ покровительства и попустительства директору управляющей компании Николаеву.
Исаенко против факта установки водонагревателя возражать не стал. Он устанавливал их неоднократно и в разных локациях района — по распоряжению директора Николаева. На вопрос, занимался ли он этим конкретно в квартире Трофимова, мастер ответил загадочно: «Как выяснилось, да».
Свою мысль он пояснил так. О том, что он работал в квартире главы, мастер Исаенко знает исключительно со слов директора: Николаев сообщил ему об этом позже. Так это на самом деле или нет — мастер не знает.
Помнит, что был в какой-то буланашской квартире, куда его отправили, осмотрел водонагреватель, обнаружил протечку, купил в магазине «Театральный» новый, старый выбросил на помойку. Трофимова в помещении не было, была какая-то женщина. Счёт из магазина позже отдал диспетчеру. Больше в этой квартире не бывал.
Обвиняемый поинтересовался у Исаенко, оказывалось ли на него давление в ходе допросов. «Сотрудники полиции сначала попытались, потом поняли, что бесполезно», — ответил он. В частности, повышали голос. Однако показания мастер давал добровольно.
Оценку своему бывшему начальнику Исаенко дал невысокую: как человек Николаев «средний», как руководитель — «слабоват», плохо вёл документацию и вообще. В ранних показаниях, имеющихся в деле, сказано более конкретно: «Характеризовать его могу только с негативной стороны».
Виноват. И взятку должен вернуть
После обеда (и прибытия адвоката Толмачёва) заседание продолжилось. И сразу — конкретным заявлением.
Адвокат Толмачёв сообщил суду, что из материалов дела исчезли постановление следователя Мохирева и протоколы допросов свидетелей Николаева и Исаенко. Вернее, они есть, но их содержание изменилось — в более удобную для обвинения сторону. Поскольку адвокат во время знакомства с делом фотографировал документы, изначальные варианты бумаг у него сохранились. Судья с ходатайством согласилась, жалобу приложили к документам.
На этом следственные процессы по делу завершились окончательно. Суд перешёл к прениям сторон.
Гособвинитель Ольга Горбунова зачитала текст обвинения. Если вкратце, позиция прокуратуры осталась неизменной, несмотря на череду весьма красноречивых допросов свидетелей. Мол, у главы Трофимова возник коррупционный умысел, для реализации которого он начал требовать у начальницы муниципального предприятия Яговитиной взятки, которые она была вынуждена передавать ему разными суммами в самых разных точках города — от бассейна до площади Советов. А далее корыстные побуждения Трофимова достигли таких масштабов, что он потребовал у другого начальника МУПа — Николаева — подарить ему водонагреватель за 20 тысяч рублей взамен на бесконечные покровительство и попустительство.
Обвинение считает, что вина гражданина Трофимова в совершении этих преступлений в ходе судебных заседаний доказана полностью, что подтверждается показаниями свидетелей.
За взятки в денежном виде прокурор запросила 8,5 лет по ч. 6 290 УК РФ, по ч. 5 той же статьи (пункт в) — 7,5 лет, по ч. 4 — ещё 5,5 лет, а в совокупности — 14 лет с пребыванием в исправительной колонии строгого режима, штраф 7 миллионов, конфискацию средств в размере полученной взятки (то есть около 4 млн) и лишение права занимать должность главы чего-либо в течение 12 лет. Всё это — с учётом опасности совершённых подсудимым Трофимовым преступлений. Единственным смягчающим обстоятельством обвинение посчитало состояние здоровья подсудимого.
Доказали… ничего
Адвокат Толмачёв отметил: всё, что есть у обвинения, — с приставкой «якобы». Всё построено на догадках следствия. Якобы Яговитина что-то где-то постоянно передавала — но никто не видел и не может подтвердить. Якобы установили водонагреватель — а какой, где, кто? Дело всю дорогу сопровождается процессуальными нарушениями: свидетели обвинения путаются в показаниях, их «факты» не сходятся по времени событий, материалы дела изымались и изменялись — всё это ставит под сомнение законность следствия.
Один из ключевых свидетелей — Ярослав Николаев — сам разрушил «легенду» обвинения прямо в зале суда, напомнил адвокат: признался на допросе, что никакого водонагревателя за «попустительство» Трофимов у него не требовал и даже не знал, что Николаев от него чего-то хочет.
Более того, никаких серьёзных претензий к работе директора УК «Наш Дом Артёмовский» не было ни у Трофимова, ни у прямого работодателя — Управления муниципальным имуществом, о чём тоже было сказано на суде, — за что же просить «попустить»? То есть ни умысла не было, ни само событие преступления не доказано — сегодня же мастер Исаенко объяснил, что не знает, был он в квартире Трофимова или нет. Эпизод подлежит исключению из обвинения как несуществующий.
Адвокат Войнов добавил, что вина Трофимова не нашла подтверждения — фактически нет ни одного доказательства. Всё обвинение построено на словах одного свидетеля — Яговитиной, причём из её показаний непонятно, о чём вообще идёт речь: о каких действиях, когда именно совершённых. Даже даты передачи взяток указаны в деле примерно:
— Мы даже не понимаем, от чего и как защищаться. Не можем представить алиби, потому что — «в один из дней»…
Исследовали огромное количество бумаг, рассказывает адвокат: 8 томов дела, там уставы, распоряжения, трудовые договоры, выписки со счетов МУП «ЗОК им. Павлика Морозова». И ни один из этих документов никак не доказывает вину Трофимова. Есть максимально странные бумаги: например, рапорт оперативного сотрудника Яблочкова с негативной характеристикой Трофимова и намёком на то, что глава якобы причастен к обороту наркотиков на территории Артёмовского района. Причём этот документ в деле есть, но он никого не заинтересовал. Вероятно, потому, что нашлись люди с более удобными обвинениями?
В деле на стороне обвинения множество свидетелей, но никто из них почему-то не видел своими глазами ни одного эпизода передачи денег. Даже подруги Яговитиной, даже родственники, даже главбух ЗОКа Симонова, с которой она общалась очень близко. Эти свидетели утверждали на суде, что только слышали про взятки — об этом им рассказывала Яговитина… А другие и вовсе признавались, что ничего об этой истории не знают. То есть свидетель у обвинения всего один.
— И если Яговитина говорит неправду, а мы в этом уверены, то и они — тоже.
И в этом случае, напоминает адвокат, никто не постарался придумать достойную аргументацию, зачем человеку на неспокойной работе с не очень большой зарплатой так держаться за место, чтобы давать взятки, в разы превышающие эту зарплату. «Я слишком люблю свою работу» — странное объяснение. К тому же в зале суда перебывала добрая половина ответственных сотрудников администрации, и все как один подтвердили: никакого участия в судьбе Яговитиной Трофимов не принимал и принимать не мог — не принимал на работу, не контролировал, не «решал проблемы».
Даже аудиозапись телефонных переговоров между Яговитиной и Симоновой, которую слушали на предыдущем заседании и представляли как неопровержимое доказательство преступления, сложно считать аргументом. Имя подсудимого не звучит ни разу, о чём говорят — непонятно, самой Яговитиной пришлось объяснять суду, что речь идёт о взятках Трофимову. И вообще странно: правоохранители якобы знают о том, что глава вымогает деньги, ведут записи, но при этом не берут человека с поличным во время передачи денег. Даже фото совместное сделать не попытались.
И ещё один момент. За те годы, что обвиняемый работал главой Артёмовского, его жизнь кардинально не изменилась. Жил в той же квартире в буланашской пятиэтажке, ездил на старом автомобиле, после того, как его подожгли, взял в кредит другую машину.
Коттеджей и яхт следствию найти не удалось. То есть деньги из ЗОКа действительно куда-то уходили, но до Трофимова так и не дошли.
Да и нелогично это было бы: человек регулярно пишет заявления в полицию и прокуратуру о том, что в муниципальном предприятии идут хищения, а деньги при этом — у него? Причём его жалобы действительно нашли подтверждение: против Яговитиной всё же было возбуждено уголовное дело. Однако она на свободе, а заявитель — за решёткой.
В общем, адвокаты потребовали у суда оправдательный приговор — поскольку следствию так и не удалось доказать ничего из того, в чём обвиняют Трофимова.
«Был бы я виноват — сотрудничал бы со следствием»
— До сих пор не могу понять, в чём меня обвиняют: какие взятки брал, какое покровительство оказывал, — добавил к словам своих защитников подсудимый Трофимов.
В этом расследовании, сказал он, много чего было. Многих передопрашивали, заставляли менять показания. Искали всюду деньги, но ничего не нашли — нет их.
— Та же Яговитина изначально ничего не подтверждала, а потом ей объяснили, что она должна говорить. Все показания госпожи Яговитиной и господина Николаева даны после того, как они посотрудничали с правоохранительными органами. Как там с Николаевым обошлись и чем пугали, он сам рассказывал. Резко уволился после этой встречи.
Да и у самого подсудимого биография могла бы развиваться иначе:
— Ко мне с самого начала следствия приходили: про этого расскажи, про этого — и у тебя всё будет хорошо. Но мне нечего было рассказать.
По сути разбираться никто не хочет, посетовал подсудимый.
— У меня достойная зарплата была, и я пожалел 20 тысяч на бойлер? Он новый, я его сам купил, сам поставил — есть чек, есть гарантия.
И подтытожил:
— Если бы я был виноват, я бы изначально сотрудничал со следствием, чтобы сегодня прокурор не 14 лет, а 7 запросила.
Дальше было последнее слово. Константин Михайлович, не сдерживая эмоций, напомнил, что ни в чём не виноват, попросил суд внять доводам здравомыслия и вернуть свободу, поблагодарил всех, кто поддерживал, отдельную благодарность выразил своим девочкам — жене и дочерям, за данные ими веру и силу держаться, несмотря ни на что.
Суд удалился в совещательную комнату. Вернуться оттуда он должен 25 ноября — на эту дату назначено следующее заседание. Есть основания полагать, что оно будет финальным, то есть будет озвучен приговор.
