Мне, в общем-то, всё равно, что «Егоршинские вести» пишут обо мне. Люди, которых я уважаю, давно уже не верят ни этой газете, ни её редактору. А те, кому по душе заклинания артёмовского факира, могут думать обо мне, что хотят. Мне, правда, безразличны оценки и мнения и этого типа и зомбированных им граждан.
Хотя граждане порой всё же сильно удивляют. Одно дело, когда ты не хочешь или не можешь анализировать, отдавая свой мозг во власть чужих мыслей. И совсем другое, когда ты в угоду сиюминутной выгоде топчешься на своём собственном достоинстве, специально забывая о каких-то фактах.
Вот, например, Татьяна Владимировна Петрова, верный апологет Шарафиева, обладает какой-то сильно избирательной памятью.
Она в своей листовке чего только мне ни понаписала про свои столетней давности обиды за папу. И это несмотря на то, что вроде бы и не было никакой причины нынче писать об этом. Разговор-то шёл о ней как о депутате, а она опять закрылась от этого разговора именем отца.
В принципе, о Владимире Николаевиче Рожине я многое могла бы сказать. В моих воспоминаниях он был бы, признаюсь, не самым белым и пушистым. Потому что, как бы ни старалась сегодня Татьяна Петрова возвести своего отца в ранг святых, — не был он таким. И тем, кто его знал, её потуги, конечно, удивительны: зачем?
Наверное, он был хорошим главой семейства, который любил свою жену и заботился о своих детях и внуках. Безусловно, у него были и другие положительные качества. Что совершенно точно — он был умным и дальновидным человеком. Но бывший партийный работник и жёсткий бизнесмен, сумевший организовать свой бизнес и устоять на ногах в лихие девяностые, крылышек за плечами, разумеется, не носил. Выгоды своей, понятное дело, не упускал, хотя и людям порой помогал: так это у бизнесменов прежней формации было принято — заботиться о своей репутации, стараться выглядеть в глазах людей отцом родным.
А у нас действительно были сложные отношения, порой достаточно неприязненные. Только вот «омерзительно», как изволила выразиться Татьяна Петрова в своей листовке, я никогда не писала о нём. И он, какие бы неприятные для меня вещи ни говорил хоть в тех же «Вестях», хоть на Думе, до явных оскорблений не опускался.
И судились мы с ним, но выиграть суд Владимиру Николаевичу так и не удалось, потому что ничего оскорбительного (никаких «гадостей», выражаясь языком Т.В. Петровой) и недостоверного в наших (моих и В.И. Ануфриева) материалах, посвящённых ему, не было.
Так что «гадости» — это не по нашей части. Скорее, по части духовного лидера самой Татьяны Владимировны.
Очевидно, что этот самый духовный лидер когда-то пытался управлять и её отцом. Однако история взаимоотношений закончилась тем, что В.Н. Рожин освободился из-под назойливой опеки личного Мефистофеля.
К чему это привело — читайте: перед вами выдержки из публикаций «ЕВ» того периода. Я бы не стала их публиковать, если бы думала, что Татьяна Владимировна сама сумеет наконец разложить всё по полочкам. Увы.
«Алчный элемент», арендующий «задарма, прикрываясь «Ветераном», член «покровской» группировки, чьё «хвастовство… ещё можно терпеть, но враньё — никак» — это далеко не все характеристики, которыми Шарафиев награждал В.Н. Рожина в 2007-2009 годах.
Может, Т.В. Петрова прочитает и вспомнит, как всё было на самом деле? Или то, что написано в «Егоршинских вестях», ей априори не «омерзительно»?
P.S. Да, ещё. Если депутаты Арсёнов или Малых пожелают вспомнить, что о них говорил когда-то депутат Шарафиев, тоже могу помочь восстановить это в памяти. Весьма любопытно.