С ростом количества беженцев на территорию России у людей слегка поменялась и точка зрения на проблему: темой обсуждения стали и суммы, выделяемые на организацию процесса размещения и помощи беженцам, и пособия, и поведение людей, прибывающих в страну. Всё это вместе для людей, вынужденно покидающих территорию Украины, становится сдерживающим фактором: открыто просить помощи они как-то стесняются. Теперь большинство тех, кто прибывает к нам в поисках мира без войны, избегают публичности. Ольга и Юрий Хохленко, родители Владиславы и Ильи, тоже отказались фотографироваться семьей.
— Мы начали с того, что стали искать работу, — рассказала Ольга. — Папа у нас водитель-универсал, то есть может работать на любом виде транспорта. Ему найти работу удалось. Но пока у нас нет статуса, поэтому устроиться официально нельзя, только неофициально. Но мы пока можем и так, нужно на что-то жить. Я по профессии портной, а работала на шахте, не в забое, конечно. У меня тоже есть уже предложения по работе. Но пока ещё зарплату получим. Нужно во что-то одеть детей, нужно кушать, нужно постельное бельё купить…
Тётя Юрия, жительница посёлка Буланаш, к которой семья и приехала, рассказала, что временное жильё Хохленко дали, но там — голые стены.
— Временное жильё — это квартира, где пропал хозяин, — рассказала Людмила Ивановна. — То есть, права на квартиру, конечно, никакого не будет. Сейчас будем делать хоть какой-то ремонт, поклеим обои, покрасим. Нам отдали два дивана. Вот пока всё имущество в доме. Надо плиту какую-то, стол, вообще мебель, посуду.
— Помогает с ремонтом тётя, — продолжает Ольга. — Мы слышали, что есть какое-то постановление правительства, что беженцам выделяют помощь сто рублей в день на человека. Мы обращались в администрацию, чтобы нам объяснили, как и где такое пособие можно оформить, но нам сказали, что постановление есть, а денег нет.
Хохленко уже слышали от кого-то в посёлке: мол, вам по восемьсот рублей на человека выделяют, что ж не жить.
— Восемьсот рублей выделяют на содержание беженца в лагерях, в местах их временного пребывания. Мы тоже в течение полутора недель были в таком лагере в Таганроге. Но там не было никакой возможности обустроиться. Нас поселили в лагере, собрали все заявления и подписи и… забыли про нас. Мы просто жили там, нас кормили, была крыша над головой, но у меня дочь-школьница, сын-детсадовец, нужна была определенность. Приехали к вам. Мы не нахлебники.
Пустующая квартира поселковой администрацией была предоставлена на улице Механической, в двухэтажках. Дома старенькие, местные знают. Капитальный ремонт дома, где обустраиваются Хохленко, планируется в ближайшие два года. Дочь уже приняли в школу №9, а сыну дали место в детском саду.
— Нужно теперь в чём-то их в школу-детский сад вести, — задумывается Ольга. — Мы тоже в летней одежде с папой, но уж как-нибудь.
— Что ж, никто из буланашцев одеждой ещё не поделился? — интересуюсь. — У нас, кажется, клич кидали, помощь собирали вещевую…
— Да. Нам приносили. Люди делятся тем, что имеют. На меня пока вещей не нашлось — большие. А ещё принесли вещи, которые, видимо, где-то долго лежали. Там и грязные, и дырявые, плесень. Мы тоже там посмотрели, что могли. Но зимнего и осеннего нет. Обуви нет. У дочки рост метр тридцать, у сына ростовка — 102. Я даже размеры точно не скажу, потому что мерить всё же надо. Дома, если что нужно, беру их в охапку и — покупать. И здесь бы так сделала, но — не на что.
У семьи были, конечно, с собой какие-то денежные средства. Немного, ведь в воюющей Украине они жили даже тогда, когда уже не давали зарплаты. Часть средств ушла на билеты, на еду в поезде.
— Пока помогаю я, — рассказывает тётя, Людмила Ивановна. — Вот даже фотографии для документов сделали всей семьёй — 650 рублей отдали…
Там, в Луганске, у семьи остались дом с садом, родственники. Теперь Хохленко даже не знают, живы ли близкие, стоит ли дом. Телефонной связи с Украиной нет. Узнают через третьи руки, через знакомых или ищут в интернете тех, кто недавно с Украины. Волнение не отпускает. Поиски чашек-ложек, одежды, хоть какой-то мебели отвлекают от навязчивых мыслей о том, как там, как было, как могло бы быть, если…
А на Урале осень. Обещают заморозки. Нужно одевать детей, нужно налаживать быт…