Этот район Артёмовского раньше даже никак не назывался. Здесь было болото и дома, не названные улицей. Потом провели мелиорацию, появилась Техническая, а бывшая Молотова стала Уральской. Дома-бараки эти строили пленные немцы. Тот, в который я направляюсь, построен в 1948 году, и располагался там клуб машзавода. Хлебозавод же был просто пекарней с подсобным хозяйством — свинофермой и конным двором.
Вот получим карточки — купим хлеба!
— Я довоенный ребёнок, — рассказывает хозяйка. — Нас было семеро у мамы, трое только остались. Болезни, голод. Я шестая, в 1939-м родилась. Отец пропал без вести в Великую Отечественную. Я была очень бойкая. Соберу ребятню: «Пошли немцев смотреть!» Немец насыпал мне полные ладони пуговиц разноцветных, я домой их принесла. До войны родители оба на шахте «София» работали, а в это время мама работала в пожарке. Пришла с работы, давай мне растолковывать: «Сколько тут пуговок, столько немцы убили тётенек. Это их были пуговки. Никогда у них больше ничего не бери!» А бабушке велела пуговицы в печке сжечь. Больше к немцам я ни за что не подходила.
Дети у директора пекарни всё время ели плюшки, прошу откусить — не дают. Бабушка их выйдет и ругает меня: «Пришёл опять долгоногий журавель голодный!» А брат мой старший был скромный, всё говорил: «Галька, не проси!» В конце 45-го года приехала к другим соседям большая машина, хозяин с фронта вернулся, и разгружали большие тюки материи. Ребятня стояла и смотрела. Они нас отгоняют, мы не идём. Тут военкомат, тут рядом горком, а тут — машину разгрузили, и никто ни слова! Работал этот фронтовик потом в какой-то конторе, на машинках всё печатал. И тоже дочка его выйдет на крыльцо и хлеб с маслом ест. И мама меня ругала, чтобы я не просила. «Вот получим карточки и купим хлеба». Вот это детство наше золотое!
Но здесь была железная дорога, четыре шахты, электростанция, машзавод, там были папы, и их дети были сыты. А мы безотцовщина, сироты войны. Мы бегали на железную дорогу, припадём к рельсам и слушаем — не идёт ли поезд, не едет ли папа. Только после войны с японцем узнали, что отец погиб. Японцы-то пленные тоже у нас в городе были.
Работница, комсомолка, активистка
На улице Станционной (бывшей Сталина) была артель «Родина» — пимокатная, сапожный цех, швейный цех. Шили всё — и валенки, и кирзовые сапоги, и босоножки, и туфли на каблуках. Брат Галины выучился на шофёра (одну из самых престижных в то время профессий) и работал водителем у начальника артели. Свою 16-летнюю сестру он позвал сюда же на работу — драть лыко, бить мочало и набивать им тюфяки. И дратву готовить для валенок. Потом, в 18 лет, помог ей устроиться в госстрах агентом. Участок ей достался «урожайный» — радиозавод с его тремя сменами. Потом был ОРС (отдел рабочего снабжения) треста «Егоршинуголь», по направлению которого Галина поехала учиться в спецторгшколу в Свердловске. По окончании её была назначена старшим продавцом в магазин промтоваров, а потом и заведующей. И учёба без троек, и практика в Свердловске, и почётная должность.
— Первого мая каждый год на трибуне выступала. Я, знаете, какая была комсомолка, активистка! От каждого предприятия там люди стояли, а я хорошо говорить умела — меня от торговли выдвигали.
Но хотелось большего. Поэтому поехала поступать в Казанский университет (потому что там учился Ленин) на историко-филологический факультет. Завалила хронологию. А после этого в Красноуфимское педагогическое училище приняли без разговоров.
Все марки тракторов тогда выучила!
Дальше жизнь умной, толковой, амбициозной девушки, наверное, могла сложиться по-другому. Но появился он.
У кого-то это случается к счастью, у кого-то к рутинной жизни. А бывают и чёрные встречи, роковые. Эта была как раз из таких. Не полосой, а чёрной рекой прокатилась она по жизни Галины Серафимовны. Подлый навет, обман разделили её жизнь на «до» и «после». Не просто предательство, но и преследования со стороны близкого человека — годы, вычеркнутые из жизни. Но даже в это тяжкое для себя время она не опускала рук, от души трудилась, стремилась к лучшему. Пусть с нуля, пусть заново. Не жалела себя, работая на двух и трёх работах одновременно. Таскала тяжеленные сумки с почтой, доила коров, мыла полы, работала и ночной няней, и комендантом в ЖКХ, и в артели «Вагранка», и учётчиком на полях. Смеётся: «Все марки тракторов тогда выучила!»
Растила троих сыновей. Двух старших жизнь отняла у неё. Младший с семьёй живёт в Челябинской области. С четырёхлетнего возраста бабушка воспитала внучку-инвалида, сироту, от которой, как говорит наша героиня, отказались врачи: выходила, вылечила, вырастила красотку, которая и школу закончила, и техникум, и замуж вышла. А об одном из сыновей напоминает матери городская достопримечательность. Архитектор Сергей Иванович Хвостенков спроектировал арку известного «дома с бассейном». А выполнил эту арку каменщик Андрей Николаевич Свалов, сын Галины Серафимовны.
— Сколько раствора вытаскал на себе, чтобы всю эту высоту построить! Сколько он домов-то построил, прекрасный был каменщик. У них была семья строителей — жена, Татьяна Васильевна, штукатур-маляр.
С ней — как в кинотеатре!
За время нашего разговора я услышала от Галины Серафимовны немало афоризмов, но не книжных, а выстраданных жизнью. У моей собеседницы ум острый, образный, аналитический и самокритичный. Кроме того, в ней живёт великолепная актриса. Как она рассказывает! И сама иронизирует над собой:
— Вы со мной сегодня, как в кинотеатре!
Её дед по матери, Филипп Ефимович Петров, был священником Шогринской церкви. Мама пела на клиросе. В семье хранилась дарованная священнослужителю икона святого великомученика Пантелеимона с именной дарственной надписью. Дважды попадала она в руки лихих людей. Первый раз одна женщина нашла её и вернула хозяйке со словами: «Чужая икона добра не принесёт». Второй раз Галина Серафимовна сама пошла по указанному адресу искать пропажу. Встретил тогда её «крутой» мужик с крутой машиной и трёхэтажной бранью.
Рассказывая мне свою жизнь, хозяйка ни разу не назвала никого плохим словом, но, когда необходимо сказать о дурном поступке человека, сначала крестится и просит у него прощения. А хорошим — то и дело желает здоровья и всяческих благословений. Трудолюбие, терпение, прощение, вера, оптимизм, забота о ближних, правдолюбие — это всё о ней, о Галине Серафимовне. А ведь характер у неё не ангельский, темперамент пламенный. «Я не люблю лицемерия, никакой фальши, со всеми прямо разговариваю. Я смолоду такая», — говорит о себе собеседница.
«За непослушание родителям так бывают наказаны дети», «Никогда не делай людям зла, всё оно вернётся» — вот её афоризмы. И не поспоришь.
