В 1995 году наш земляк, краевед Аркадий Ильич Кротов взял очень показательное интервью у двух артёмовцев, попавших в плен в первые дни войны. Интервью было опубликовано в книге об истории нашего военкомата. Книга выпущена небольшим тиражом, известна больше местным исследователям. Хотим, чтобы и вы это прочитали — приводится в сокращённом варианте. Собеседники А. И. Кротова — Евгений Гладких и Александр Фадеев, призывники 1940-го года.
— Какова, по вашему мнению, была боеготовность Красной Армии?
Фадеев А.:
— Обо всей армии судить не берусь. А вот зенитно-артиллерийский дивизион, в который мы попали втроём — Гладких Евгений, Терентьев Николай и я, — нам показалось, не был боеготов. Вместо двенадцати орудий в нём было лишь четыре, в боекомплекте имелось не более пятидесяти процентов снарядов. Автоматы и патроны к ним лежали на складах. Если все наши войска находились в таком же состоянии, то они к обороне не были готовы, а к наступлению тем более. И если сегодня кое-кто говорит, что Красная Армия готовилась к броску в Европу, а Гитлер это намерение упредил, то он переворачивает историю с ног на голову.
— Чем вы занимались в день накануне начала войны и как её встретили 22 июня?
Гладких Е.:
— 21 июня мы готовились к строевому смотру. Никакой напряжённости не наблюдалось, только некоторые командиры нервничали больше обычного. Возможно, они кое-что знали, но нам ничего не говорили — ведь всё делалось скрытно.
Фадеев А.:
— 22 июня всё началось внезапно. В четыре часа утра на наш дивизион обрушилась масса артиллерийских снарядов. Застонала земля, загорелись казармы, появились убитые и раненые. Управление войсками прекратилось.
Командир дивизиона капитан Кошутин, участник боёв с белофиннами, на свой риск вывел оставшихся в живых на позиции, и далее мы стали перемещаться от одной опушки леса к другой в сторону города Лиды. В одном месте пришлось сражаться с танками, которые атаковали со всех сторон.
Через несколько дней вышли на старую границу возле города Новогрудок. Там во время бомбёжки меня контузило и ослепило. Так я стал военнопленным. В районе Минска встретил Гладких и Поликарпова из Покровского, Олькова из Липино и других, то есть тех, с кем призывался в 1940 году.
— Расскажите о своём пребывании в лагерях.
Гладких Е.:
— В лагерях под Минском военнопленные не могли представить, как они там оказались. Сегодня этому удивляться уже не приходится, так как известно, что около двух миллионов пленных — это пленные лета 1941 года. До 50 процентов пленных являлись военнослужащими приграничных частей, испытавших на себе внезапность поражения в первые недели войны.
Фадеев А.:
— Лагеря размещались под открытым небом. Спали мы на земле, ели баланду и брюкву. Начались болезни, пленные начали умирать. Так ушли из жизни Писков Иван, Ольков Пётр из Липино, Горяев Михаил, Каргаполов Александр, Белоусов Тимофей, Ретнев Евгений из Покровского, Терентьев Николай из Красногвардейского и другие. За два с половиной месяца боёв и пребывания в лагерях мы потеряли половину земляков.
С наступлением холодов некоторые лагеря закрыли, военнопленных, в том числе и меня, увезли в Германию, а Гладких Евгений остался в одном из лагерей Белоруссии. Наши с ним дороги разошлись.
В Германии в течение четырёх лет я прошёл все муки ада. Мы работали разнорабочими на заводе, который находился вблизи германо-чешской границы. Вместе с нами работали французы, югославы, англичане. Русских кормили хуже всех. Англичане, к примеру, питались через Красный Крест.
В апреле сорок пятого, во время налёта на завод самолётов, нам удалось бежать. После блуждания встретились с красноармейцами. Снова отправили в лагерь, только уже советский. Это был так называемый фильтрационный пункт. В нём мы прошли проверку, после которой были зачислены в ряды Советской Армии. Службу я продолжал в Австрии до 1946 года.
— Знали ли вы о приказе НКО № 270 от 16 августа 1941 года, где сказано, что все советские военнопленные объявляются предателями и изменниками?
Фадеев А.:
— О приказе мы знали, но поверхностно, из чужих уст. Уже в 1944 году нам стали внушать, что в России всех пленных ждут лагеря и Сибирь. Но мы этому не верили. Теперь-то я знаю, что этот приказ обрёк на страдания миллионы семей, а также тех, кто вернулся из плена…
Вот такой разговор — о готовности к войне, о первых её днях, о доле военнопленных. Уроженец Липино Аркадий Ильич Кротов — фронтовик, танкист, орденоносец, кадровый военный. Не случайно свой голос в защиту военнопленных подняли именно эти люди, знающие изнутри, что такое фронт, военные действия и при каких обстоятельствах можно попасть в плен.
Советские военнопленные: сколько их было?
Вопрос о количестве советских военнопленных в годы Великой Отечественной войны — по-прежнему дискуссионный. Германское командование говорило о 5 млн 270 тыс. Однако общеизвестно: нарушая Гаагскую и Женевскую конвенции, немецкие власти в состав военнопленных включали не только солдат и офицеров РККА, но и сотрудников партийных органов, партизан, подпольщиков, а также все мужское население от 16 до 60 лет, отступавшее вместе с советскими войсками.
По данным Генштаба вооруженных сил РФ, потери пленными составили 4 млн. 559 тыс. человек, а комиссия Министерства обороны под председательством М. А. Гареева заявила примерно о 4 млн.
Точно установлено, что из немецкого плена вернулись 1 836 562 человека. Дальнейшая судьба их такая: 1 млн. отправлены для дальнейшего прохождения военной службы, 600 тыс. — для работы в промышленности, более 200 тыс. — в лагеря НКВД.
12 памятников в Лиде
Город Лида, о котором упоминает Александр Фадеев, находится в западной части Белоруссии, сегодня это крупный промышленный город Гродненской области, а к началу войны — небольшой городок. Лида одной из первых попала под удар гитлеровской армии. В первые дни войны в окрестностях города шли кровопролитные бои, 27 июня 1941 года он был оккупирован немцами, освобожден только 8 июля 1944 года. За этот период фашисты погубили в городе и районе 13 148 человек, в том числе 830 военнопленных. В гетто в Лиде погибли около 8 тысяч евреев.
Но Лида сражалась, в городе действовали подпольщики, в лесах — партизаны, подпольным райкомом издавалась газета.
Сегодня только в самом городе — 12 памятников, напоминающих о войне. Среди них — мемориальные комплексы на местах братских могил советских воинов.
