Многие считают, что в УИК и работы никакой серьёзной нет: посиди в день голосования или выборов, повыдавай бюллетени, посчитай галочки, да и иди домой. На самом деле комиссия работать начинает порой за месяц до дня выборов или голосования. И сюда входят не только этапы обучения (в том числе и избирательному праву, изменениям в нём и т. д.), но и грамотная работа с документами, которых немало приходится составлять, оформлять, подписывать. Комиссия действительно работает. У нас был случай, когда один из членов нового состава УИК, поняв, что нужно будет уделять немало свободного личного времени изучению документации, работе с ней, работе с избирателями или голосующими, просто ушла со словами: «Мне не говорили, что здесь так много работы».
Общероссийское голосование по вопросу одобрения изменений в Конституцию, что закончилось 1 июля, было необычным не только по самому подходу к голосованию, но и по условиям его проведения в период пандемии коронавируса. Например, членам УИК не нужно было проводить подомовой обход в целях информирования населения о голосовании. Для этого были предусмотрены безопасные способы: информирование через СМИ, через плакаты в местах большой проходки людей и так далее. И всё же мы услышали от одной из голосующих нашего участка претензию, что мы не известили её лично о месте и времени проведения голосования, не пришли к ней домой и не передали брошюры с информацией о поправках.
По 12 часов в «скафандре»
Ещё одним необычным фактом проведения голосования стала необходимость работать в спецодежде, защищающей и членов УИК, и голосующих от возможности заражения коронавирусом.
В полном обмундировании (в масках, экранах, защитных халатах и перчатках) мы были похожи на космонавтов или медработников во время проведения сложной операции. И в таком режиме нужно было работать ежедневно пять дней подряд по 12 часов.
В дни голосования нам пришлось работать с открытыми окнами и в атмосфере смога из дезсредств, так как по инструкции мы обрабатывали после каждого голосующего не только кабинку, где человек ставил знак на бюллетень, но и урну, место, где находился голосующий, стол, на котором член УИК работал со списками. Мы обрабатывали и руки в перчатках, и коврики перед дверями, и сами халаты.
Дважды на участок приходили люди, у которых спецаппарат фиксировал повышенную температуру тела. Естественно, для тех, у кого температуру зафиксировали, это оказалось сюрпризом, но голосовать им пришлось на улице, в специально отведённом месте, а опускать бюллетень в переносную урну.
Особенный ритуал
Нужно отметить, что возможность голосования в несколько дней артёмовцы оценили положительно. Многие отмечали, что такой опыт можно было бы оставить и на будущее, ведь тогда проще спланировать поход на избирательный участок, не придётся зависеть и от погоды.
В этот раз на избирательные участки шло немалое количество молодых избирателей, причём шли сознательно, со своей позицией, поясняя, что специально приехали с учёбы, работы и т. д., чтобы проголосовать.
Несмотря на то, что члены УИК построили работу с людьми пожилого возраста так, что максимально оградили их от необходимости посещать участок, организовав голосование на дому или во дворах многоэтажек, всё же были и такие бабушки и дедушки, что отказывались от приезда комиссии на дом, пояснив, что для них посетить участок — особенный ритуал.
Но случалось и так, что члены УИК с заявлением от участника голосования приезжали к пенсионерам на дом, а те отказывались открывать либо потому, что передумали голосовать, либо пояснив, что всё же боятся заражения коронавирусом, либо отговорившись другой причиной. А было и так: член УИК заранее говорит голосующему по телефону о том, что в такое-то время комиссия приедет на дом, чтобы сократить возможность выхода из дома и обезопасить от заражения, а на том конце провода отвечают: а я в тот-то день не могу, я на рыбалку уеду или в Екатеринбург с внуками сидеть, мол, приезжайте в другой день.
И всё же на наш участок люди шли целенаправленно, даже в проливной дождь, даже с учётом, что на входе их встречали с «пистолетом» для измерения температуры и т. д. Большинство сразу оговаривались, что не прийти не могли, так как чувствуют обязанность проголосовать. Но были и забавные комментарии: «Если бы ручки бесплатные на входе не давали, не пришёл бы».
Зачем писать послания?
Отдельно скажу о наблюдателях. В этот раз их функцию осуществляли члены Общественной палаты АГО и известные общественники округа. Это люди с активной позицией, со знаниями избирательного права, порядка и хода голосования, с жизненным опытом и с пониманием ситуации. Они, например, помогали членам УИК, подсказывая голосующим алгоритм действия во время нахождения в помещении для голосования. Например, напомню, что в этот раз выход и вход на участок были раздельные, а люди по инерции пытались вернуться в те же двери, в которые вошли. Или торопились поставить галочку, не заходя в кабинку. Спасибо наблюдателям, которые эти моменты отслеживали порой быстрее членов УИК (последние в это время увлечённо обрабатывали место недавнего получения бюллетеня дезсредствами).
Подсчёт голосов — отдельная тема. Цифры, цифры, колонки, статистика, ворох бюллетеней, огорчения, когда попадались испорченные бюллетени. Вот, правда, обидно! Ну зачем писать на бюллетене послания? Зачем писать большими буквами ДА или НЕТ, если уже всё напечатано и только нужно поставить крестик или галочку?
Ночь на 2 июля. Я снимаю «скафандр» защитных средств, с которым срослась за пять дней голосования. Непривычно чувствовать себя больше не «космонавтом». И пусть в глазах всё ещё прыгают строчки статистики, мелькают «да» и«нет» на синем фоне бюллетеней, всё же это был интересный опыт, космический, исторический, ведь голосовали за поправки в главный документ страны.