Наверное, можно сказать, что были они всегда — в том же Советском Союзе их хватало. Тысячи вьетнамцев и корейцев трудились на лесоповалах Западной Сибири и Дальнего Востока, работали на различных заводах и фабриках. Только вот это использование зарубежной рабочей силы тогда носило организованный характер, да и как могло быть иначе? Государственная граница-то строго контролировалась. В закрытых городах, кстати, в том же Свердловске их не было.
Можно привести массу примеров, когда с помощью мигрантов осуществлялись строительство и восстановление целых государств. Пример тому — послевоенная Германия, которая за довольно короткий срок была восстановлена за счёт эмигрантов, в основном из Турции. Между прочим, их и нынче в Германии более 2 миллионов. А США? Это ж вообще страна приезжих.
Что касается России, то после развала СССР из стран ближнего зарубежья в нашу страну хлынули сотни тысяч людей. Причины — межэтнические конфликты, разрушенная экономика и так далее. Границы были прозрачные, многие проникли нелегально. Именно тогда в наш лексикон прочно вошло слово «гастарбайтер». И приобрело это слово какой-то унизительный, оскорбительный даже оттенок, хотя на самом деле значение у него совсем не обидное — «гостевой рабочий». Точное количество мигрантов в нашей стране назвать никто не может — нет такой статистики. Примерно называют цифру в 8-10 миллионов человек.
В последние годы и у нас, в Артёмовском, мы видим рабочих из Средней Азии. Жители относятся к ним по-разному, одни говорят об их работоспособности, другие замечают с раздражением: мол, понаехали тут, отбирают рабочие места у наших мужиков. А вот что думают по этому поводу сами гастарбайтеры? Как и почему они приезжают к нам на заработки? Об этом рассказывал строитель по имени Раджаб.
Раджабу 34 года, он женат, в Таджикистане у него трое детей. Человек он образованный, когда-то закончил пединститут, работал в школе учителем русского языка и литературы, но вот уже в течение девяти лет вынужден ездить на заработки. Так же, кстати, как и три его брата. Один ездит в Турцию, другой в Астану, а они с младшим братом в Россию. Отец их когда-то служил в Свердловской области в Камышловском районе, отсюда и их выбор. Первое время работали на стройках Екатеринбурга, и вот уже четвёртый год приезжают в Артёмовский.
Гастарбайтеры-таджики сталкиваются с проблемами уже на границе с Казахстаном, а затем и на казахско-российской границе. Когда поезд приближается к священной черте, проводники начинают собирать с пассажиров по 100-200 рублей. Если не заплатил, найдут причину, чтобы высадить из поезда. Если же ты вовремя отдал требуемую сумму, тогда даже твои вещи толком проверять не будут — вези, что хочешь.
Приезжают люди в основном по приглашению своих родственников, которые где-то уже работают. Или по приглашению фирм, которые нанимают людей на работу. Фирмы, как правило, обещают нанимаемым работникам все социальные гарантии, жильё. На деле же оказывается, что жить придётся в вагончике, а то и прямо на объекте. Кроме того, приходится платить за регистрацию и разрешение на работу. Раньше не все брали разрешение на работу, да и регистрации были сплошь и рядом фальшивые. Сейчас все стараются побыстрее зарегистрироваться на законных основаниях и получить разрешение на работу. Штрафы платить — себе дороже. Да и проблемы с полицией — кому нужны?
Что касается самой работы, то это, как правило, строительство и ЖКХ. Хотя есть ребята, которые занимаются торговлей, трудятся в сфере общественного питания, водителями, автослесарями.
— Вот иногда слышишь, что мы занимаем рабочие места коренных жителей, — говорит Раджаб. — Я всегда работал в бригадах с русскими, узбеками, киргизами. Не хочу никого обидеть, но парень русский чаще всего получает больше нас, в то же время он может опоздать на работу, уйти раньше времени, употреблять спиртные напитки на рабочем месте. Понятно, что его за это увольняют, и он винит во всём нас, потому что мы на работе не пьём, остаёмся работать, пока не выполним всю работу, — у нас ведь сроки прижимают. Другой пример: по соседству с нами живёт молодой парень. Ему 31 год, он чуть ли не каждый день просит у нас денег — то на сигареты, то на пиво. На вопрос «Почему не работаешь?» отвечает: «На такой работе и за такую зарплату только вам, чужакам, и работать». То есть работать на такой работе, на какой работаем мы, он стесняется, а просить деньги и сидеть на шее у матери-пенсионерки ему не стыдно.
Вы посмотрите: у вас везде объявления о приёме на работу, но все почему-то жалуются, что нет работы. Вот у нас на родине действительно нет работы, особенно в сельской местности, а все фрукты и овощи, которые люди выращивают, за бесценок скупают посредники и везут в Россию, где цена возрастает в десятки раз.
Несмотря на разность культур и менталитетов наших народов, таджики и русские жили бок о бок, работали вместе, построили самую большую ГЭС в Азии — Нурекскую, под Душанбе. Конечно, сейчас молодёжь по сравнению с нами плохо говорит по-русски. Хорошо, что сейчас во многих крупных городах России для приезжих создаются курсы по изучению русского языка. Я согласен, что трудовые мигранты должны знать язык и культуру той страны, где хоть и временно, но проживают и работают.
Немаловажно и соблюдение законности и правопорядка. Это правда, не делают нам чести те, кто совершает преступление. Особо хочу подчеркнуть проблему ввоза наркотиков. Вы видели когда-нибудь по телевидению или в других СМИ, чтобы посадили какого-нибудь крупного наркодельца? Попадаются, а точнее, наркобароны «сдают» время от времени кого-нибудь из молодых ребят, которых сами же различными путями загоняют в долговую яму, а затем заставляют их заниматься торговлей наркотиками. Но это единицы, а основная масса моих со-отечественников сюда едет работать.
Что касается города Артёмовского, то люди здесь, по-моему, хорошие, отзывчивые. Я вижу, что они здороваются, значит многие знают друг друга. К сожалению, мы никуда тут не ходим. Работаем допоздна, а утром встаём рано, совершаем намаз, завтракаем — когда дома, когда на работе. Жаль, что нет в городе мечети. Мы слышали, что её строят в посёлке Буланаш, но мы там не были. А по мусульманским праздникам ездим в Верхнюю Пышму. Там очень хорошая мечеть. Я слышал, что в Артёмовском работают наши земляки-врачи, есть ещё ребята, которые тоже где-то работают. Но мы с ними не знакомы. Скоро заканчиваем работу и собираемся домой. С февраля не виделись с семьёй, только по телефону иногда общались.
На вопрос, приедет ли Раджаб в следующем году к нам в Артёмовский, он отвечает, не задумываясь:
— Если найду работу на родине, то останусь рядом с семьёй. Это со стороны кажется, что нам легко вдали от своих близких и родных и что мы зарабатываем много денег. На самом деле мы просто много работаем и экономим на всём, чтобы какие-то деньги отправить своим семьям. Я бы ещё много чего мог рассказать о нашей нелёгкой жизни, о том, сколько ребят получают увечья на рабочих местах и остаются инвалидами на всю жизнь, о некоторых работодателях, которые не выплачивают заработанные деньги. Но, думаю, что и так достаточно рассказано, чтобы понять нас.