Ближайшая к городу лесополоса начинается сразу за улицей Павлика Морозова. Но из города удобнее попасть сюда через автомобильный мост и, например, проулок Толстого, по которому вверх по колеистой дороге буквально несколько домов — и взору откроется живописный простор. Места здесь красивые и какие-то по-загородному уютные. Справа, за полоской взрослых сосен, укрылись садовые участки, которые теперь по большей части брошены. Прямо, через дорогу от крайнего огорода, начинается густой сосняк, а раньше здесь были поля, где выращивали сельскохозяйственные культуры. Дальше влево будет берёзовая роща, в которой в мае-июне поют соловьи. Рощу снова, на месте следующего бывшего поля, сменит молодой поднимающийся сосняк — сюда грибники ходят за рыжиками.
Удобно и радостно это — жить у леса. Грибы-ягоды рядом, веники для бани. Птицы радуют пением. Смена времён года проходит перед глазами, как кадры замедленного кинопоказа. Можно услышать тишину на закате дня или приветственное курлыканье журавлей весной. Вот так нечаянно можно узнать, что в округе обитают цапли: одна будет каждый день пролетать над твоей головой из леса к реке и обратно, потому что гнездо у неё где-то в чаще, подальше от любопытных глаз, а кормиться она летает на Бобровку… Хорошо это — жить у леса. Все мы живём у леса — городок наш так расположен, что только кончаются жилые дома, и начинается лес. И питает он нас, и радует. А мы-то?
Если вы всё же пойдёте через автомобильный мост и проулок Толстого в ближайшую лесополосу, будьте готовы к шоку — он вас неизбежно настигнет. Потому что здесь начинается гигантская помойка, которая, то прерываясь, то возобновляясь, потянется вглубь леса. Эта помойка — результат человеческой деятельности, сознательной, целенаправленной, многолетней. Отходы сюда вывозят на машинах — легковых, грузовых, на тракторных телегах. Везут всё, что самим негоже: диваны и сундуки, телевизоры и холодильники, отслуживший шифер с целой крыши, стеклянные бутылки, пластиковую тару, коробки, старую одежду, ветки. Да это ещё что! Прошлой весной за Паршинку к самому сосновому лесочку кто-то выкинул крупное животное — наверное, корову. Этот кто-то не как-нибудь там бездушно выкинул свою павшую Бурёнку, а выкинул гуманно: укрыл любимицу голубой в мелкий цветочек простынкой — так она и возвышалась голубой бесформенной громадиной на фоне зелёной полосы хвойника. Трогательно, правда? А несколько лет назад, подальше в лесу, в сторону Березняков, вот так же валялся труп лошади, уже начавший разлагаться…
Кто это всё делает? Корову выбросил хозяин, который не нашёл возможности утилизировать труп животного — нет у нас ни крематория для скота, ни санкционированного места захоронения. Пластиковую тару выбросил предприниматель, который не заключил с подрядчиком договор на вывоз мусора, хотя это сейчас обязательное требование как для физических, так и для юридических лиц. Диваны, холодильники и шифер кто вывез? А присмотритесь к соседям в частном секторе — у какого дома стоит тракторная телега, в которую грузят всякий хлам? Как думаете, куда её повезут? И кто этот тракторист, который осуществляет такую услугу? Это вопросы к правоохранительным и надзорным органам.
Кстати, наша газета обратилась в прокуратуру и администрацию города, но ни в том, ни в другом уважаемом органе про помойку за Паршино не знали. Правда, реагировать согласились. Зампрокурора А.Н. Редозубов сообщил, что газетная публикация послужит поводом к проверке.
— Если статья в газете появится, оперативный работник выедет на место и произведёт видеофиксацию, — заверил Александр Николаевич, — затем нужно смотреть, чьи земли. Может, частник какой-то есть. Если нет, то, скорее всего, это муниципальная земля. Иски в суд по мусору уже были, ничего сложного.
Видимо, отдуваться придётся всё же муниципалитету. В случае подтверждения всех фактов прокуратура должна будет направить в администрацию представление об устранении свалки.
— Будем включать эту свалку в список расходов и убирать её, — сказал замглавы администрации АГО А.И. Миронов. И добавил:
— Ситуацию надо рассматривать кардинально.
Всем понятно, что убрать помойку — это ещё полдела. Ведь участь таких свалок одинакова: только уберут мусор, как он начинает здесь появляться снова — словно наговорил кто недоброго на это место. Вторая половина дела сложнее: надо что-то в головах человеческих повернуть, отбить охоту свозить сюда свои отходы, создать стимул поступать по-другому.
О мотиве. Мы уже предлагали платить за каждый куб мусора тому, кто привезёт его на городскую — санкционированную — свалку. Источник средств — из тех сумм, которые сейчас идут на уборку вот таких несанкционированных свалок. А так мусор сам поедет в специально отведённое для этого место. Конечно, переходный период окажется затратным. Но надо же когда-то начинать менять ситуацию в корне.
А чтоб неповадно было, хорошо бы коммунальщикам и правоохранителям совместные рейды проводить, нарушителей штрафовать, в СМИ размещать их фотографии и фамилии. Ведь гадят подобным образом не асоциальные элементы, не бомжи, у которых и имущества-то столько нет, гадят вполне себе благополучные члены общества, и им может быть стыдно. Вот Александр Иванович предложил установить камеры наблюдения — рано или поздно в поле их зрения попадут любители засорять окружающую природу. Тогда скомпрометировавших себя граждан можно наказывать на основе этого доказательства.
Что касается голов, то это вопрос семье, родителям. Мои дети бумажку на улице не бросят. А ваши?