«В последнее время, в связи с переездом горожан из частного сектора в квартиры, на улицах появилась огромная армия бродячих собак. Хозяева бросают своих бывших питомцев на произвол судьбы. Собаки живут на свалках, стройках, помойках, в заброшенных домах. Жизнь таких животных коротка. Одни попадают под колёса, другими по заявлениям граждан (хотелось бы, чтоб заявления принимались по паспортам) занимается служба отлова собак.
Чтоб узнать, как в нашем городе работает эта «система», я как представитель общественности пошла в «Жилкомстрой». Эта организация заключила договор с небезызвестным Е. Шлеиным, который и занимается отловом и утилизацией бездомных собак. На мой простой вопрос «Как убивают собак?» мне не смогли там ответить, не смогли ответить и на другие вопросы, например, где именно в муниципальном контракте указано название препарата, которым сотрудники службы отлова обязаны пользоваться? У какой организации они получают этот препарат и в каком количестве? Я не видела этот муниципальный контракт и техзадание к нему. Не могли бы чиновники «Жилкомстроя» явить широкой общественности (через СМИ) этот контракт, раз уж мы цивилизованно беседуем о законе и его соблюдении?
Возможно, служба отлова не пользуется никакими препаратами, а убивает несчастных животных, за которыми пришли, «вручную» и полуживых сжигает в своём крематории? В таком случае совершается преступление, которое называется «жестокое обращение с животными» (ст. 245 УК РФ).
Не от нашего ли бездушия на улицах города становится всё больше бродячих псов, которые по вине человека превращаются в диких озлобленных животных? И заметьте, никто не требует у государства создать приюты или помочь уже существующим, все только требуют — УБИТЬ СОБАК!!! Хотя кусачих собак в разы меньше, чем лиц, осуждённых за убийства людей.
Хочется убедить правоохранительные органы и суды в том, что дела по жестокому обращению с животными или связанные с ущербом, причинённым собакой, не менее важны, чем дела других категорий. Только при наличии нормально действующих законов у нас будет возможность жить в гуманном обществе.
Любая бездомная псина мечтает о том дне, когда её «усыновят». Бездомные собаки — самые умные и добрые, они редко болеют и долго живут. И только бывшие бездомные могут так самозабвенно и преданно любить своего нового хозяина.
Светлана Коротовских».
Письмо Светланы пришло в редакцию две недели назад. Через несколько дней в редакции появился и тот, кому непосредственно адресовались вопросы, — Евгений Шлеин, представитель организации-подрядчика, выполняющей по заказу муниципалитета отлов и утилизацию бездомных собак. Наш диалог приводим практически без сокращений.
— Так какими препаратами убивает собак господин Шлеин?
— Мы вообще не убиваем. У нас есть договор с ветеринарной службой, которая знает, какие препараты гуманны, какими можно пользоваться.
— Некоторое время назад вы точно так же ссылались на ветстанцию, но оказалось, что договора нет.
— Тогда да, без договора, так как была лицензия на фармацевтическую деятельность. Решение об эвтаназии принимал наш ветврач. Усыпляем собак в зависимости от поведения, если ветеринар принимает решение. В законодательстве обозначено три признака, по которым ветеринар принимает решение для усыпления: это агрессивное поведение, неизлечимо больные собаки и травмированные. Их немного. Период содержания собаки — не менее шести месяцев.
— Есть ли возможность общественности контролировать работу службы отлова и дальнейшего содержания бездомных собак?
— Мы ничего не скрываем. Можно обратиться ко мне, чтобы определиться с тем, что конкретно хотят. Может, ухаживать за какими-то конкретными животными. Мы обсудим, когда они будут появляться. Территория, которая используется сейчас для содержания собак, — частная. И чтобы не создавать неудобства владельцу территории, нужно обговорить условия пребывания и посещения. Но при этом общественник должен быть зарегистрирован как общественник. Чтобы это был человек адекватный, который действительно занимается собаками, а не для пиара обратившийся в газету. Для осуществления ухода человек должен иметь прививочную карту, где указаны те прививки, которые необходимы для ухода за животными, например, прививка от бешенства. А также человек должен иметь соответствующие навыки работы с животными. Хотя бы элементарные.
— Как убедиться, что служба отлова ловит точно тех собак, на которых жалуются люди? Может такое быть, что страдают совершенно другие, домашние, собаки?
— Если в заявлении написаны какие-то конкретные приметы, то мы стараемся отлавливать именно такую собаку. Поскольку те собаки, которые находятся на улице без сопровождения хозяина и без ошейника, также считаются бездомными, то мы можем ловить и их. Если хозяин потерял свою собаку, то в течение времени содержания может обратиться к нам и забрать её. Мы просили у заказчика, МБУ АГО «Жилкомстрой», чтобы нам выделили специалиста, который будет в особых случаях контролировать процесс отлова, чтобы не было претензий от жителей и заказчика по условиям выполнения контракта. Но ответа не поступило. Поэтому сейчас все выезды по отлову мы сопровождаем фотосессией, предоставляя фотографии, где сначала снимок местности, стая или собака на воле, затем уже в машине, в вольерах.
— У нас был случай, когда женщина обратилась в редакцию с жалобой на бездействие службы отлова. Она не могла выйти из дома, когда собаки в её частном доме атаковали стайку с домашними животными.
— В то время у нас не было возможности выехать на отлов, так как по контракту остались средства только для содержания собак. Не отпускать же их только что отловленных, а усыплять нельзя, поскольку адекватные и здоровые собаки подлежат содержанию, как я говорил, не менее шести месяцев. Отлов мы не производили. И не могли выехать именно по этой причине.
— Сколько собак сегодня у вас на содержании?
— Двадцать пять.
— Это все, кого вы отловили с начала года?
— Нет.
— А сколько собак было отловлено с начала года?
— Лучше это не писать. Я не хочу называть количество. Вот цифру увидят и те, кто негативно настроен, — будут возмущаться, а те, кто за отлов собак, тоже возмутятся, но только будут говорить, что мало. И те, и другие будут жаловаться. Количество собак пусть скажет заказчик.
— А есть возможность составлять на каждую собаку досье? Вот собака. Вот она бешеная. Вот действия, которые вы произвели, допустим, зафиксированные ветеринарами. Если собаку забрали — вот телефон того, кто её забрал…
— Мы работаем по контракту. Всё, что в условиях контракта записано, мы выполняем. Заявка поступает. Ведётся журнал, где регистрируются пойманные животные. В нём записывается: когда и где поймано животное, пол, возраст, окрас, заключение ветеринара. Кому передано, телефон, адрес и другая необходимая информация.
— Но вот к нам обратилась конкретная женщина и, если бы у вас было такое досье, то вы смогли бы аргументировано ей доказать свою правоту.
— Что ж женщина ко мне конкретно не обратилась? У нас был случай, когда одна такая женщина перелезла через забор и всех собак отпустила. А они вернулись туда, откуда были выловлены, и жители снова стали жаловаться на этих собак. Это неправильно.
— Как часто у вас собак забирают?
— Более-менее породистых сразу забирают, щенков хорошо разбирают. Взрослых бездомных собак, внешне неухоженных — плохо.
— Вот в письме есть подозрение: возможно, собак убивают вручную…
— У нас есть специальная комната для эвтаназии. Животное усыплется государственной ветеринарной службой. Ветеринарный врач делает заключение о смерти, после выдаёт акт, что собака усыплена и подлежит утилизации. В этот же день собака кремируется. Откуда такое подозрение об убийстве вручную? Кому нужно, чтобы собака мучилась?
— Может ли газета приехать и посмотреть на то, как содержатся собаки?
— Пока нет. У нас всё там перекопано…
— Я перепрыгну.
— Там бетонный забор, репейник. И мне сейчас некогда. Почему все претензии только ко мне?
— А к кому?
— Я веду деятельность по строительству, в том числе курирую острые вопросы, касающиеся содержания собак. Конкретно по артёмовскому контракту по отлову содержания бродячих животных занимается мой помощник.
— Складывается впечатление, что вы что-то скрываете.
— Я могу предоставить вам фото.
— Я сама хочу посмотреть на условия содержания.
— Я могу на ваш фотоаппарат сфотографировать, с датой. Или будет время, мы вам покажем…
Согласитесь, если бы Евгений Александрович предоставил возможность корреспонденту лично убедиться в правоте его утверждений, то и Светлане мы могли бы ответить однозначно: «Сами проверили. Все претензии безосновательны». А пока ничего, кроме утверждений Евгения Шлеина, предоставить общественности не можем. Кстати, он рассказал редакции, что его проверяли и прокуратура, и представители заказчика, мол, это должно и нас убедить.
Так и мы, и Светлана Коротовских не оспариваем печальную необходимость наличия в городе службы отлова бездомных собак. Пока есть безответственные люди, обрекающие друга человека на полудикое существование, будут нужны и такие службы. Вопрос только в доступности информации и возможности контроля. Служба отлова и сам заказчик для артёмовцев работают, так ведь? Значит, артёмовцы должны иметь возможность убедиться в том, что все условия (в том числе и гуманного содержания) выполняются.