Город у нас небольшой и, как правило, каждого из врачей мы знаем не только по личному общению в стенах кабинета, но и через друзей и знакомых. Елена Николаевна, например, знакома нашим читателям по комментариям, за которыми газета к ней обращалась.
Сегодня мы беседуем с доктором не столько по поводу предстоящего юбилея, сколько по душам: говорим о тонкостях ее профессии, о людях, отдыхе и многом другом.
Из династии врачей
Почти 28 лет Елена Николаевна была единственным врачом психиатром в АГО. Приехав в 1989 году в Артёмовский, она застала то время, когда на волне борьбы с пьянством в районе существовало целое отделение (психонаркологический диспансер), где работали Олег Валентинович Забродин, Ольга Николаевна Некрасова и другие. В декабре 1989 года отделение закрыли, специалисты разъехались. Елене Николаевне из врача-нарколога в краткие сроки пришлось переквалифицироваться во врача-психиатра, так как именно в этой специализации возникла потребность. Буквально на ходу изучались тонкости направления: неусыпное наблюдение, смена терапии, постоянный мониторинг новинок психофармакологии…
— Листала конспекты института, читала специальную литературу, проходила стажировки, — рассказывает моя собеседница. — Получается, что специализацию я не выбирала. А вот выбор профессии — вполне осознанный. С самого детства знала, что стану врачом, так как дед Иван Емельянович Мельниченко был фельдшером, а папа Николай Иванович — врач-рентгенолог, брат Алексей Николаевич — травматолог. На этом династия прервалась. Может быть, внуки…
Но пока это далёкая перспектива: сыну Богдану 13 лет, а дочь Даша живёт в Канаде, если её детки и станут врачами, то не скоро и едва ли в России.
Надежный тыл
Уже пятнадцать лет вместе с Еленой Николаевной работает на амбулаторном психиатрическом отделении медсестра Татьяна Аркадьевна Трифонова. Это немаловажно, когда рядом есть человек, на которого можно опереться, быть уверенным — не подведёт.
— До Татьяны Аркадьевны сменилось несколько медсестёр, — говорит Елена Николаевна. — Она работала в хирургии, потом участковой медсестрой. В 2003 году пришла и осталась. Я спокойно могу положиться на нее и знать, что поможет, если будет трудный случай. У нас чистота в кабинете, абсолютный порядок в карточках, в ведении документации. Она амбулаторную службу знает вдоль и поперек.
С начала апреля в психиатрическом отделении появился новый специалист — врач-психиатр Александр Борисович Жуков, который приехал из Нижнего Тагила. А.Б. Жуков не только работает в буланашском стационарном отделении, но и ведет амбулаторный прием. Если ранее все пациенты района обращались к единственному врачу-психиатру Елене Николаевне, то сейчас приемы разделены: участок в Артёмовском возглавляет Елена Николаевна, а Александр Борисович ведёт приём в Буланашской поселковой больнице
О тонкостях профессии
Не удержалась, спросила: не появилось ли за время работы в одной специальности внутреннее выгорание, усталость от постоянных чужих сетований на душевные недуги, на жизнь?
— Выгорание может случиться в любой профессии, — рассказывает Е.Н. Мельниченко. — В профессии врача есть опасность в возможности слиться с чужой болью. Но, чтобы помочь пациенту, я не должна впитывать его боль. Должна оценивать ситуацию со стороны, здраво. Знаете, нас так учили: не жалеть, а любить больных. Когда я проходила интернатуру в 14 отделении областной клинической больницы в Екатеринбурге, мой руководитель Галина Львовна Ауэрбах так и говорила: «Лена, больных нужно любить!» Именно это правило помогает избежать выгорания. Я до сих пор с интересом читаю новое по профессии. Сейчас, например, в области психофармакологии появляются лекарства, которые позволяют, если не вылечить полностью, то не допустить тяжелого течения болезни. Сейчас многое наработано, выверен алгоритм действий. Но главное, что в моей профессии ценно, — общение с людьми. Среди моих пациентов есть очень тонкие, интеллигентные люди, интересные личности, с которыми порой намного приятнее общаться, чем с теми, кому не поставлен диагноз.
Что удивительно, людей Елена Николаевна запоминает по их диагнозам, причём, при повторном обращении, даже спустя десяток лет, может в точности вспомнить обстоятельства прошлой встречи и подробности из откровений человека. Пациентов такое внимание к их проблемам трогает.
Диагноз для территории
С таким вниманием к людям и постоянным стремлением расширить багаж знаний, как у Елены Николаевны, многое, как мне показалось, видится глубже. Например, можно оценить перспективы района в плане духовного (или даже душевного) развития.
— Как правило, такие малые города, как Артёмовский, считаются депрессивными территориями, — «ставит диагноз» району врач-психиатр. — И я отмечаю в последнее время снижение уровня социального интеллекта. Особенно это заметно на призывных комиссиях. Образовательный уровень очень упал. Даже по сравнению с началом 2000-х. Такое ощущение, что умненьких переселили в другие города. Наблюдается какое-то облегчённое восприятие жизни. Да, и приходилось ставить таким ребятам вердикт: не годен. Но, знаете, нашим достоянием были и остаются люди. Это главное достоинство и ценность территории. Я могу назвать здесь сотни фамилий артёмовцев, которые делают район комфортным для жизни. Я была в прошлом году у дочери в Канаде. Конечно, там кругом порядок, клумбы, а дорожки такие, что можно босиком ходить и не запачкаться. Но я именно там почувствовала, что такое щемящая тоска по Родине: по местному говору, по запахам улиц, главное — по людям. И ведь у нас столько прекрасного! Например, появилось в городе собрание любителей классической музыки, виртуальный зал, который я посещаю. Это особый круг, в котором легко. Или ещё один мой круг общения — на занятиях йогой. Другие люди, но восприятие то же.
«Шанти» значит единение души
— Это так по-русски, — сказала дочка Елены Николаевны Даша, приехав в Россию и увидев на асфальте надпись: «Я люблю тебя, Света!». И такие душевные порывы ценит психиатр Мельниченко. Как многие из нас, она любит читать книги, всё больше классику — и не только русскую. Ей нравится смотреть с близкими киноновинки… Все это — стремление к душевному равновесию, которое часть каждого из нас.
— В этом году я смогла вырваться на неделю на Гоа, — поделилась моя собеседница. — Когда мы ступили на землю острова, нас встретили словами: «Здесь вы испытаете „шанти“». Это значит — единение души и тела. Я действительно почувствовала это в моменты спокойствия, когда не было звонков, когда была наедине с собой, когда в полной мере могла прислушаться к своим ощущениям, дышать в соответствии со своим внутренним ритмом. Стремиться испытать «шанти» — это я могла бы посоветовать каждому.
Как не сойти с ума
К кому, как не к психиатру, нужно обращаться с вопросом: каким правилам нужно следовать, чтобы не сойти с ума в условиях нашей жизни? Думаю, часть ответа наши читатели найдут выше. Это найти свое призвание, быть востребованным в профессии, находиться рядом с близкими и понимающими тебя людьми, жить, испытывая единение души и тела.
— Знаете, в моей жизни тоже были периоды, когда казалось, что не выдержу, сломаюсь, — продолжает Елена Николаевна. — Искала спасения в людях, что были рядом и в такие горькие периоды жизни. Не бросили, не предали. И могу сказать, что благодарю их всех: и тех, кто толкает в бездну, и тех, кто протягивают руку для спасения. Они — жизненный урок. И мои советы — скорее выводы из этих уроков: стремитесь к гармонии во всем, делайте то, что приносит радость, но не омрачает состояние других. Избегайте случайных людей в жизни, верьте в лучшее и никогда не унывайте.
Не скажешь лучше, правда?