Удивило в разговоре многое, но больше всего — еле сдерживаемые слёзы в глазах настоящих мужчин и непафосное деятельное отношение ко всему происходящему вокруг. После интервью мы отправились к занесённому снегом памятнику локальных войн. Мужчины принялись расчищать его от снега. Неожиданно налетели голуби.
— «Это души солдат», — произнес один из моих собеседников.
Дальше они убирали снег молча.
И понятно, о чём думали Андрей Афанасьев и Олег Устинов в эти минуты.
О друзьях, о товарищах по оружию, расставшихся с жизнью в чужой стране, о своей молодости, опалённой той войной, о том, как изменилась страна за эти 30 лет, которые прошли после вывода советских войск из Афганистана…
Возможно о том, что чем дальше уходят от нас войны, тем меньше о них знают и помнят. И это — недопустимо.
«Пять рапортов написал, чтобы попасть в Афган»
Олег Юрьевич: «Как-то я приехал к брату в Пермь, а у него сосед с Афгана пришёл сильно покалеченный, он выходил на улицу только на лавочке посидеть. И вот когда я его увидал в первый раз, я сказал: я пойду в Афган. С таким чувством — за что это всё? На документах в личном деле было написано „пограничные войска“. Я пять рапортов написал, прежде чем попасть в Афганистан. Был на этапе вывода, прикрывал первые колонны, которые начали свой ход 15 мая 1988 года. Мы сидели на сопках на той стороне границы и дорогу прикрывали. А душманы дорогу обстреливали.
Нам особисты доводили, что у духов приказ: всячески мешать выводу войск. То есть они нападали на колонны, которые уже выходили с территории. И приносили наибольший урон, потому что у нас был приказ не ввязываться в военные действия, а защищать.
На этапе вывода были сплошные провокации. Дороги заминированные, обстрелы».
Андрей Александрович: «Я тоже был на выводе, служил в составе спецподразделений, в августе 1988 года я пересёк границу. Попал в город Файзабат, это как раз афгано-пакистанская граница, там было Безенгийское ущелье, которое тянулось до советских границ. Основные базы душманов находились на территории Пакистана, всё оружие шло оттуда. А по этому ущелью ходило очень много караванов, в том числе наркотики везли, оружие. И задача у нас сразу была поставлена: обеспечить безопасность вывода советских войск, обезопасить эту 120-километровую подушку с той стороны границы. У Олега Юрьевича такая же задача была на 200 километров. Ещё когда началась Афганская война, моджахеды очень часто применяли такую тактику: подходили к границе и из миномётов и из другого крупнокалиберного оружия обстреливали приграничные посёлки, города Советского Союза, то же самый Хорог, Ишкашим обстреляли. Был ещё один вид провокаций: они переодевались в форму наших советских солдат и убивали мирных граждан, чтобы поднять волнения там, где стояли наши мирные подразделения. Наша задача стояла не допустить больше этого».
«Пришёл — гость. Вышел — неверный»
Андрей Александрович: «Простые жители миролюбивые. Это у боевиков — идеи о борьбе с неверными. Душман ночью мог в тебя выстрелить, а потом прийти утром и попросить каши. Когда ты пришёл к нему, ты — гость. Вышел из его дома — ты уже неверный».
Олег Юрьевич: «По закону веры афганский боевик не мог осквернить свой дом убийством, а вышел ты за кишлак, он тут же автоматом тебе „лупанёт“ в спину. А у нас всё прямо — мы же не пригласим врага к себе в дом.
Самое интересное, что после какого-нибудь боя они приводили духов к медику: залечи. И наши лечили! Бинтовали, пули доставали, наши же пули. Через день он снова брал автомат и снова шёл по нам стрелять.
А у нас было: не дай бог ты в кого-то мирного попадёшь. Даже в бою ты должен смотреть, куда ты целишься: или это боевик, или мирный житель. Была чёткая установка: огонь на поражение допустим только в случае угрозы жизни, чтобы было как можно меньше потерь».
«Мы — солдаты, которые выполняли приказы»
Андрей Александрович: «Мы самые обычные солдаты, выполняли там приказы, и вопрос не в том, правильно, что мы там были, или неправильно. Мне очень не нравятся высказывания людей, что в то время „вас туда не посылали“, что сейчас люди говорят, зачем в эту Сирию ввязались. В то время у США цель была не только захват нефтяных иранских плацдармов, но и ослабить наши государственные границы, дестабилизировать ситуацию вокруг нашей страны. Все эти наркотрафики, которые шли в наши братские государства, оружие, эти постоянные провокации на границах. Сколько раскачивали наши союзные республики: это и Нагорный Карабах, где эмиссары начали убивать русских в наших бывших союзных республиках, убивать учителей в Узбекистане, Казахстане, люди бежали оттуда».
Олег Юрьевич: «В Баку забегали в квартиры и прямо из окон выбрасывали русские семьи с девятого этажа. И не сказать, что они идейные какие-то были, а просто обкуренные бестолковые налётчики. Ему сказали, что надо убивать, вот он валит и убивает. Практически и на Украине такая история сейчас идёт.
А тогда нам нужна была целостность границ государства. Не было бы нашего отпора в Афганистане, 91 год случился бы раньше».
Андрей Александрович: «Соединенные Штаты пытаются быть мировым жандармом, править миром. Что творилось тогда, 30-40 лет назад, и сейчас происходит то же самое: Украина, Сирия, теперь Венесуэла. Но фокус весь в том, что эти американские солдаты воюют за деньги, не могут выйти на службу без чашки кофе. А у нас менталитет совершенно другой, мы миротворцы. Это было испокон веков на Руси. Наши ребята поднимались в бой и в Отечественной войне — за нами Москва, за нами жена, дети. Конечно, в Афгане были стратегические ошибки у командования, но они не обсуждаются. Мы не должны были там долго задерживаться. Но, тем не менее, США, когда увидели, что мы туда залезли, то нагнали кучу своих советников, вооружили оппозицию моджахедов. В девятилетней войне мы потеряли, по неофициальным данным, 17 тысяч человек. Но каждый на своём этапе войны с честью выполнял свой солдатский долг. Мы с Олегом — выводили наших солдат».
Хорошие дипломаты в России есть
Олег Юрьевич: «Во-первых, надо помнить о защите. Ещё Суворов говорил: народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую. Чтобы никакая зараза не дёргалась, все должны знать, что мы сильное государство. А дипломатов не то что должно быть больше, они должны быть лучше, умнее».
Андрей Александрович: «Да, дипломаты должны быть умные люди, которые занимаются своим делом. И у нас в России такие люди есть».
«Ко всему можно привыкнуть, кроме гибели друзей»
Олег Юрьевич: «Все говорят: Афган — это же жара! Знаете, мы однажды за сутки в четырёх временах года побывали. Приземлились, на точку высадились — жара, все чуть ли не в трусах ходят. К вечеру пошёл дождь, потом снег, а потом мороз. Не знали, куда себя вообще деть. В окопчики два на два, прикрытые плащ-палаткой, по 10 человек забились и, как карбыши, друг об друга грелись. Днем плюс 60, а ночью плюс 20. Вроде плюс 20 тепло, а из-за резких перепадов у тебя и в бушлате зуб на зуб не попадает. Но физические испытания, голод, холод — это не так трудно. Трудно видеть друга лежащего (собирается с силами, чтобы продолжить говорить — О.Б.), к остальному можно привыкнуть… Я до сих пор считаю батей майора Мищенко, командира моей десантно-штурмовой группы. Я даже имени его не запомнил, потому что Батя! Он суровый, гонял нас, как сидоровых коз. Но когда понимаешь, что он сохранил почти всех своих ребят, потому что умел воевать, имел свою стратегию, — вопросы все отпадают».
Андрей Александрович: «Мы были подготовлены физически. Чувство товарищества там было на высоком уровне, все ребята понимали, что пуля может прилететь любому. Сидишь иногда в ночном дозоре в окопе за мешками с пулеметом и наблюдаешь, как духи перестреливаются, когда что-то между собой не поделят, и думаешь: ё-моё, там где-то Советский Союз, там где-то родные».
Олег Юрьевич: «Там хорошо, там мама!»
Андрей Александрович: «Трое наших земляков к мамам не вернулись. Это герои Юрий Александрович Лебёдкин, Алексей Александрович Подлинов, Владимир Николаевич Усов».
«Задевает, что молодёжь не знает важных вещей»
Андрей Александрович: «Мы с Олегом Юрьевичем были призваны в пограничные войска, это значит, что ты разбираешься в вопросах геополитики. Я, наверное, со школы смотрел программу „Время“, был так приучен, и сейчас на дню смотрю два-три раза новости по разным каналам.
Мы воспитаны были по-другому. В советское время ученик, какой бы он двоечник ни был, как бы плохо он ни вёл себя на уроках, он знал, что такое 9 Мая, кто такие 28 панфиловцев, кто такой Матросов и что такое Курская битва.
Выходил 9 Мая этот двоечник, поздравлял этих дедушек и знал, что это герои».
Олег Юрьевич: «Задевает то, что молодёжь не просто не помнит, они вообще не знают очень важных вещей. Я понимаю, что это не его вина, что он не тупой. Это просто ему никто не рассказал об этом. Остаётся семейное воспитание. У меня претензии к Министерству образования. Может, сейчас что-нибудь изменилось, но лет десять назад, когда у меня дочь в школе училась, я просто обалдел, когда в учебнике истории увидел, что великие битвы Советского Союза в Отечественную войну через запятую перечисляются, про Афган вообще ничего нет, а Пёрл Харбор расписан на двух листах. Без памяти не будет ничего. У народа, который не помнит своего прошлого, у него не будет будущего. Какой бы история ни была, это наша история. И Афган тоже. Нельзя замалчивать даже ошибки, потому что жизнь каждого солдата, погибшего там, или тех ребят, которые вернулись из горячих точек, не справились с воспоминаниями и рано умерли, — их жизнь уникальная, не напрасная, имеет ценность. И об этом надо помнить».
Андрей Александрович: «Надо сказать, что фильмы есть правдивые, начиная с картины с Микеле Плачидо „Афганский излом“, где аккуратно все сделано, правдиво. Но реальные условия были хуже, чем художественное изображение: там и звёзды выжигали, и отрезали конечности, и головы отрезали военнопленным нашим. Этого, конечно, не показывают в фильмах».
Олег Юрьевич: «Недавно посмотрел фильм „Чистилище“ про Чечню, и он как-то у меня не смотрится больше. Страшно показано, как там парней танками хоронили, чтобы их тела не достались душманам (переводит дух и продолжает, сдерживая слезы — О.Б.). Страшно то, что показана именно правда».
«Чтобы справиться с воспоминаниями, нужны близкие»
Олег Юрьевич: «Человек всё время не может думать об одном негативе. Главное быть не одному. Когда ты один, сам в себе, тогда и начинается всё это спивание. Когда есть семья, друзья, есть жизнь, ты хотя бы не каждую минуту всё это вспоминаешь. В 90-х, после армии, я организовал военно-спортивный клуб „Каскад“ на станции. Там парням рассказывал, что нужно жить справедливо и честно, воспитывал их, в общем-то, как мужиков. Сколько воспитанников у меня в Чечне побывало, имеют ордена, медали. Даже история сложилась такая некрасивая, что парняга с моего дома у меня в клубе занимался, пошел в точку служить, был ранен, лежал в госпитале и матери что-то не писал долго. Его мать во дворе чуть ли не с кулаками на меня набросилась за то, что я его таким воспитал. Я этот упрёк никак забыть не могу.
Когда он вернулся из госпиталя, я ему сказал: товарищ, тебе надо нос поправить за такие вещи, что матери не писал…
А мои дети взрослые, в Москве живут. Работа сына связана с кино, дочь учится. Мечты — внуков воспитывать, жить хорошо».
Андрей Александрович: «Живём, работаем, воспитали своих детей, занимаемся сейчас с молодёжью в ДЮСШ №25 вместе с О.С. Хлюпиным. Очень плотно работаю с комитетом по делам молодёжи, участвую в сборах, вожу ребят и на дайвинг, и на парашютные прыжки. В свободное время с ними беседую, задаю вопросы, чтобы они подумали, почему такое отношение к нам у Запада, что такое санкции и почему они. Говорю о том, что мы не должны бросать своих людей никогда ни в какой точке планеты. Хочу, чтобы они выросли достойными защитниками, прежде всего гражданами нашей страны, чтобы они могли за себя постоять, за Родину, за родителей. Я оптимист, верю в нашу страну, я уверен, что будущее за Россией как за страной-миротворцем».