86% личного состава
За полвека мы отвыкли от того, что в угольной промышленности наравне с мужчинами в шахтах работали женщины. Согласно статистике, только в 1966 году женщины были окончательно выведены на поверхность.
С того времени как уголь стал «хлебом промышленности», на добыче его трудились и мужчины, и женщины. В Англии ещё в 1842 году был принят закон, запрещающий женщинам и девушкам работать под землёй. В России, как известно, развитие промышленности происходило позднее. А после Октябрьской революции, когда началась индустриализация страны, речь шла уже не об ограничении женского труда, а о его расширении. В 1931 году был опубликован специальный «Список профессий и должностей, на которых применение женского труда должно быть разрешено». В него попали и шахтёрские профессии. В 1938 году этот «Список» был признан недостаточным и расширен.
А уже в годы Великой Отечественной войны участие женщин в добыче угля стало насущной необходимостью. 4 октября 1943 года по шахтам была разослана не подлежащая оглашению (то есть секретная) Директива наркома угольной промышленности В.В. Вахрушева о внедрении женского труда в угольной промышленности. В ней указывалось, что необходимо «перевести всех мужчин, подлежащих замене женщинами, на работы в забой и на прохождение выработок. На освободившиеся места направить женщин». В итоге в годы Великой Отечественной войны на подземных работах было занято 245 тысяч (!!!) женщин. Они составляли 86% личного состава шахтёрских коллективов.
Только глаза да зубы блестят
Надо ли говорить, что так же положение складывалось и на шахтах Егоршинского угольного бассейна? На подземные работы шли как вольнонаёмные (заменяя ушедших на фронт отцов, братьев, мужей), так и репатриированные (принудительно вывезенные, сосланные из освобождённых от оккупантов регионов СССР на Урал) женщины.
«Часть из них работала машинистами шахтного оборудования, другая часть — на транспорте: стволовыми, рукоятчицами, подкатчицами и даже коногонами. Но выше всего заслуга тех, кто работал в забоях, заменив ушедших на фронт мужчин. Почти 90% всего угля и около 40% породы было в то трудное время добыто женскими руками, — писал горный инженер Абрам Ефимович Рубинштейн („Артёмовский рабочий“ от 4 мая 1995 года). — Разные у них были судьбы. Одни пошли в шахту из-за заработка (надо было кормить семью), другие были мобилизованы, третьи — переведены из вахтёрской охраны, связи, подсобного хозяйства. 17-ти из них было присвоено высокое звание „Почётный шахтёр“».
Так вспоминал старый шахтёр Павел Егорович Панфилов, работавший на шахте «Бурсунка»: «Прислали на перевалку угля (это погрузка его в вагонетки, которые вывозили на поверхность конной тягой — А.К.) молодых девчонок, крымских татарок. Здоровые, красивые. А в шахте — пыль, жара, темнота (тогда не было электрических лампочек, только масляные и ацетиленовые — А.К.). И простоев нельзя допускать. Так они разденутся до пояса и так лопатами орудуют, что только титьки болтаются, глаза да зубы блестят».
Шахтёрская жизнь
Работа под землёй мало того, что трудная, — опасная. По печальной статистике тех лет, каждые 100 тысяч тонн угля окупались шахтёрской жизнью. Это и сложные горно-геологические условия, и несовершенство техники, и пренебрежение порой техникой безопасности во имя выполнения плана. Гибли, конечно, и женщины. С таким происшествием связано у меня одно из самых жутких воспоминаний раннего детства.
Мы жили буквально рядом с шахтой имени С.М. Кирова: рядом с нашим бараком был забор, окружающий территорию шахты. Тогда, в 50-е годы прошлого века, смены на предприятиях начинались и заканчивались по гудку, обозначал он и обеденное время. Но если вдруг звучал этот сигнал в неурочное время, все знали: на шахте авария. И часто она сопровождалась гибелью людей. Люди бросались к шахтной конторе — ведь едва ли не в каждой семье кто-то работал под землёй — и ждали, когда на поверхность поднимется смена, горноспасатели, когда хоть что-то будет известно. Вот и мне запомнился такой гудок. Все женщины из нашего барака, подхватив нас, устремились к раскомандировочной. И действительно тогда погибла весёлая круглолицая татарка Маруся, которая жила в соседнем бараке — на Трактовой, 23-а… С той поры я не могу известную шахтёрскую песню о погибшем коногоне слушать спокойно.
Только в 1957 году вышло совместное постановление Совета Министров СССР и ВЦСПС «О мерах по замене женского труда на подземных работах в горнодобывающей промышленности и на строительстве подземных сооружений». В 1958 году на поверхность было выведено 40 590 человек, но по данным на 1 января 1960 года на подземных работах оставалось ещё 50 885 женщин. Окончательно этот процесс был завершён, повторимся, только в 1966 году.